Адам Замойский - 1812. Фатальный марш на Москву

«назад отбегают лишь для того, чтобы лучше прыгнуть». – Прим. пер .

Проблемы с языком вызывали и куда более серьезные последствия: в ходе стычки у Несвижа несколькими днями позднее на полковника Муханова набросились казаки и убили его, поскольку он в горячке боя прокричал одному из своих офицеров приказ по-французски.

музыкальный сигнал «Диана», призывающий войска к утреннему построению и поверке (в кавалерии его исполняли трубачи, в линейной и легкой пехоте – соответственно барабанщики и горнисты) . – Прим. ред.

тогда трофеями французского 8-го гусарского полка полковника барона Ж.-С. Домона (из 4-й легкой кавалерийской бригады генерала барона И.-М.-Г. де Пире де Ронивинена) стали 6 орудий – половина 5-й конной артиллерийской роты подполковника Д. Ф. Кандыбы . – Прим. ред.

На самом деле в бою 25 июля под Островно Мюрат, кроме двух дивизий 1-го резервного кавалерийского корпуса генерала графа Э.-М.-А. Шампьона де Нансути (1-й легкой генерала барона П.-Ж. Брюйера и 1-ю тяжелой генерала барона А.-Л. Декре де Сен-Жермена), насчитывавших вместе 42 эскадрона, располагал двумя батальонами 8-го легкого пехотного полка, прикомандированного к авангарду из 13-й пехотной дивизии генерала барона А.-Ж. Дельзона, поэтому правильнее говорить не о полном отсутствии у короля Неаполитанского пехоты, а об ее недостаточном количестве. Следует иметь в виду, что русский 4-й пехотный корпус генерал-лейтенанта графа А. И. Остермана-толстого, противостоявший в тот день французам, имел в своем составе 19 батальонов и 54 орудия (12 батарейных и 42 легких), а приданный ему отряд кавалерии – 20 эскадронов и 12 конных орудий. Кроме того, к концу сражения Остерман получил подкрепление в виде части 1-го кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Ф. П. Уварова, из состава которого 4 эскадрона лейб-гвардии Драгунского полка были введены в дело . – Прим. ред.

у деревни под названием Какувячина (или Какувячино) . – Прим. ред.

около 8 часов утра 26 июля русский аръергард, возглавляемый генерал-лейтенантом П. П. Коновницыным, встретил французов при Какувячиной, затем отступил под их натиском на новую позицию у деревни Комары, продержался там до 5 часов вечера, после чего отошел к корчме Добрейка (в 8 км от Витебска), где соединился с 1-й гренадерской дивизией генерал-майора графа П. А. Строганова. У Добрейки начальство над арьергардом временно принял командир 3-го пехотного корпуса генерал-лейтенант Н. А. Тучков 1-й, который ночью отвел свои войска за речку Лучосу . – Прим. ред.

имеется в виду генерал-майор граф Петр Петрович фон дер Пален 3-й, командир 3-го кавалерийского корпуса . – Прим. ред.

Павел Христофорович Граббе (1789–1875) был поручиком 27-й артиллерийской бригады и адъютантом генерал-майора А. П. Ермолова в 1808–1809 гг.; переведенный 14/26 мая 1812 г. в лейб-гвардии Конную артиллерию, он во время Отечественной войны занимал должность адъютанта при М. Б. Барклае де Толли, а после его отъезда из армии снова состоял при Ермолове и 6/18 октября 1812 г. удостоился производства в штабс-капитаны; дослужившись в 1855 г. до чина генерала от кавалерии, П. Х. Граббе в 1866 г. стал членом Государственного совета и графом Российской империи . – Прим. ред.

Поскольку под Салтановкой противоборствующие стороны задействовали только часть своих войск, численное соотношение между ними нельзя считать таким уж неравным. Даву имел в своем распоряжении 25 батальонов пехоты (около 14 000 чел.), из которых активно сражались 15 батальонов (около 9000 штыков), поддержанных огнем 10 артиллерийских орудий, в то время как подчиненные маршалу кавалерийские формирования (кирасирская дивизия Валанса и 3-й конно-егерский полк, вместе около 2500 сабель) не были использованы по причине невыгодных свойств местности. Князь Багратион тоже ввел в дело не всю свою армию, а один только 7-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Н. Н. Раевского. С учетом приданных частей, численность этого корпуса достигала 17 000 чел. и 84 орудий, однако основная тяжесть боя легла на 20 батальонов его пехоты (около 11 000 штыков) . – Прим. ред.

на самом деле К. И. Грюбер, баварец по происхождению, был офицером австрийской армии и проделал Русскую кампанию вместе с корпусом князя Шварценберга (он служил тогда обер-лейтенантом в драгунском № 6 полку Риша, куда его перевели в марте 1812 г. из кирасирского № 3 полка Герцога Альберта) . – Прим. ред.