Мартин Гилберт - Черчилль и евреи

Когда члены комиссии обратились к вопросу о еврейской иммиграции, Черчилль выразил мнение о необходимости соблюдать известную осторожность в этом деле. Если бы эта точка зрения стала известна, она бы сильно разочаровала сионистов. Но она выражала истинное представление Черчилля об обязанностях Великобритании в рамках предоставленного ей палестинского мандата. «Не движемся ли мы слишком быстро?» – вопрошал он и вновь предлагал ограничить темп еврейской иммиграции: «Мы хотим, чтобы эти два народа жили вместе и хотим обеспечить их благополучие. Их благополучие значительно вырастет, если они не будут ссориться. Нынешняя пустыня может превратиться в замечательное, плодородное и ухоженное место, и арабы могут получить от этого выгоду. Мы желаем, чтобы они ее получили. Но если, двигаясь слишком быстро, мы будем получать в ответ все эти свирепые бунты, значит, следует задуматься над тем, чтобы двигаться медленнее. Однако в любом случае не следует отклоняться от главной цели, которая состоит в том, что мы должны сохранять в Палестине ядро еврейской национальной жизни, вокруг которого могло бы собраться столько евреев, сколько получило бы там возможность прожить, вне зависимости от ныне существующего национального соотношения населения страны. Таково мое мнение».

В этом заключался весь смысл той поддержки, которую Черчилль оказывал сионистскому предприятию в Палестине: он желал, чтобы там были созданы условия для полноценной еврейской жизни. Каким бы сдержанным внешне ни был его совет, он состоял в следующем: «Не уклоняйтесь от своей цели».

Затем Пиль обратился к той статье «Положения о британском мандате в Палестине», которая гласила: «Власти подмандатной территории Палестины ответственны за создание в стране таких административных, политических и экономических условий, которые будут обеспечивать создание еврейского национального очага и развитие учреждений самоуправления» и в то же время будут «ответствены за охрану гражданских и религиозных прав всего населения Палестины независимо от расы и религии». «Рассматриваете ли вы это как два параллельных обязательства?» – спросил он Черчилля.

«Если бы евреи стали большинством, то Великобритания смогла бы выполнить обязательство об учреждении институтов самоуправления, потому что тогда не возникло бы никаких противоречий с обязательством о создании еврейского национального очага, – ответил У. Черчилль. – Но сейчас арабы говорят: “Это будет очень странное самоуправление: мы сможем получить его, только когда евреи станут большинством”».

Когда Черчилля спросили, правы ли арабы, утверждая, что созданию институтов самоуправления в Палестине препятствуют массовый въезд евреев в страну и развитие там еврейского национального очага, то он ответил, что мандат накладывал ограничение на создание арабских учреждений самоуправления в Палестине до тех пор, пока живущие там арабы не признают духа Декларации Бальфура. Как только они признают дух этой декларации с вытекающими из него обязательствами предоставления евреям всех гражданских свобод в полном объеме, станет возможным создание арабских учреждений самоуправления. Но, отметил Черчилль, «арабы сопротивляются этому и не хотят этого». Он добавил: «Будь я сам арабом, мне бы не понравился подобный порядок, однако будет хорошо для всего мира в целом, если Палестина превратится в цивилизованное государство, где вся земля будет обрабатываться, а арабы никогда сами не смогут добиться этого».

Когда Капленд заметил, что «арабы видят, что они не могут получить в Палестине того самоуправления, которого уже добились Ирак, Сирия, Трансиордания и Египет, исключительно из-за того, что здесь создается еврейский национальный очаг», Черчилль ответил: «Это происходит потому, что Англия приняла на себя обязательства в отношении евреев». «Было бы большим облегчением, если бы вы наконец согласились, что рядовому англичанину все это можно объяснить следующим образом: он должен продолжать отказывать в самоуправлении арабам и должен стрелять в них, чтобы выполнить обещание, данное евреям, – продолжал настаивать Капленд. – Откровенно говоря, оказаться в подобном положении крайне неприятно».

Черчилль не видел в этом особого препятствия. Он сказал членам комиссии: «Я считаю, что вы должны продолжать выполнять ту задачу, которая вытекает из Декларации Бальфура, удерживая определенный баланс в соответствии с провозглашенными в ней принципами и разрешая въезд максимально возможному числу новых иммигрантов, но при этом сохраняя за собой право замедлить этот приток, когда необходимо, и обладая всей полнотой власти и силы для проведения в жизнь этой политики. Но если вы не сможете поступать подобным образом, тогда откажитесь от этого и предоставьте право вместо вас действовать Муссолини, чем он с радостью займется. Если вы откажетесь от присутствия в этом регионе, то в него неизбежно придет кто-то другой. Вы должны это предвидеть. В мире есть силы, которые находятся на подъеме, аморальные силы, которые не признают никаких моральных ограничений, и они займутся этим».