Джордано Бруно - Изгнание торжествующего зверя

София.Тебе было бы много дела, о Меркурий, если б ты захотел рассказать о всех делах Юпитерова провидения, а пересказать каждое приказание отдельно одно за другим, по-моему, все равно что пересчитать все песчинки земли. Столько времени понадобилось тебе пересказать четыре пустяковины, из бесконечного множества их, в одно и то же время совершающихся в маленьком местечке, где 4 или 5 домиков, не очень великолепных, а что было бы, если б ты должен был отдать отчет о событиях, которые случились за этот час в том городке, что стоит у подножия горы Чикала. Наверное, тебе не хватило бы года пересказать все по отдельности, как ты начал было делать. А как думаешь, если б сверх того захотел ты пересказать все, что случилось по городку Ноле, по Неаполитанскому королевству, по Италии, по Европе, на всем земном шаре и на каждом другом шаре в бесконечном пространстве, так как число миров, подчиненных провидению Юпитера, бесконечно. Поистине, на один пересказ всего того, что случилось и призвано к бытию в одно мгновенье в объеме одного только из этих шаров или миров, тебе придется попросить не 100 языков и железных глоток, как делают поэты, но тысячу тысяч миллионов в пределах одного года, да и тогда не выполнить одной тысячной части.

И, говоря по правде, Меркурий, не знаю, что значат эти твои доклады: ведь из-за них многие мои почитатели, называемые философами, считают, что у бедного Великого Отца слишком много хлопот, беспокойства и затруднений, так что уверены, будто счастью Юпитера нечего завидовать ни одному смертному, как бы ни было жалко положение. Тем более, что в то самое время, какое он тратит на предположения и предопределения всех этих событий, безусловно возникает бесконечное множество бесконечных случаев для новых определений, да и ты, пока рассказываешь мне о них, в то же время должен, если хочешь править свою должность, устраивать бесконечное количество новых бесконечных событий.

Меркурий.Ты знаешь, София, если ты – София, что Юпитер все делает без хлопот, замешательства и затруднений, ибо о бесчисленных родах и бесконечном множестве особей промышляет, указывая порядок, и указывая порядок не в какой-нибудь последовательности, но вместе и сразу: он не создает, по образу отдельных творцов, каждую вещь отдельным творческим актом, бесконечным количеством усилий творя бесконечное количество дел, но все прошедшее, настоящее и будущее творит простым и единым актом.

София.Я могу понять только то, Меркурий, что не одновременно же вы исчисляете и приводите в исполнение все эти дела, да и они не заключаются в одном несложном целом; а затем, творец должен соответствовать творимому или, по крайней мере, соответствовать в самом способе творчества.

Меркурий.Это – правда. Так оно и должно быть и не может быть иначе в творчестве отдельном, ближайшем и естественном, ибо здесь разуму и мере единичной творимой двигаемой силы соответствуют мера и разум единичного творческого движущего акта, направленного на единичный предмет. Но не то всеобщий деятель, ибо он соответствует, если можно так сказать, всему бесконечному действию, исходящему от него для всех мест, времен, качеств и предметов, а не применительно к известному месту, времени, качеству и вещи.

София.Я знаю, Меркурий, что всеобщее познание отличается от частичного, как бесконечное от конечного.

Меркурий.Скажи лучше: как единица от бесконечного числа. И должна знать еще, София, что единство заключается в бесконечном числе, и бесконечное число в единстве, другими словами: единство есть скрытая бесконечность, и бесконечность есть раскрытое единство; так что, где нет единства, там нет числа, нет ни конечного, ни бесконечного; там же, где есть число – конечное или бесконечное, – там необходимо есть единство. Единство, значит, есть сущность числа. Следовательно, тот, кто не случайно, как некоторые умы, но по существу, как всеобщий разум, познает единство, познает единое и число, познает конечное и бесконечное, конец и предел понимания и крайности всего, и он может соделать все не только в общем, но и в частности, ибо нет частности, не включенной во всеобщее, нет числа, в котором и подавно не было бы единства, каковое и есть само число. И поскольку, стало быть, без всякого труда и затруднения промышляет Юпитер обо всем, повсюду и всегда, постольку с необходимостью бытие и единство есть во всех числах, во всех местах, во всех временах и атомах времени, места и числа, и один и тот же принцип бытия – во всех бесконечных индивидуумах, которые были, есть и будут. Но я явился сюда вовсе не для этого диспута, и не для него – думаю – вызван был тобою.