Сьюзен Бауэр - История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Привязкой к этой точной цифре 3102 является то, что примерно в это же время деревни в долине Инда начали перерастать в города. Люди стали строить двухэтажные дома; в поселениях вдоль Инда начали изготавливать повозки на колесах и делать инструменты из меди. Люди стали рубить лес и обжигать глину в печах. Обожженный в печи кирпич, более стойкий, чем кирпич, высушенный на солнце, был менее уязвим для наводнений. К тому же после 3102 года вода больше не имела такой разрушительной силы.

В руинах самых богатых индийских домов археологи находили бирюзу и ляпис-лазурь, привозимые с равнин на севере Месопотамии. Горожане покидали свою долину, чтобы торговать выше по Тигру и Евфрату с теми же самыми купцами, которые поставляли полудрагоценные камни царям Киша, Ниппура и Ура.

Но, несмотря на растущее благосостояние и досягаемость городов Инда, эпос Индии говорит не о достижениях, а об их падении. Потоп смыл предыдущий век и начал новый; эрой городов стала Кали-Юга, Век Железа. Он начался, когда Ману спустился с гор, и стал веком богатства и промышленности. Но это также век, в котором правдивость, сострадание, благотворительность и преданность уменьшились до четверти их предыдущих проявлений. [24]В Железный Век, как предупреждали священные письмена, вожди станут распоряжаться добром, принадлежащим их подчиненным, преследуя свои материальные интересы. Сильные будут отбирать имущество у слабых и забирать себе заработанное тяжким трудом. Богатые предпочтут покинуть свои поля и стада и проводить дни, умножая свое богатство, становясь рабами своих владений, а не оставаться свободными людьми, которые знают, как пользоваться землей.

Сравнительно поздняя дата, в которую были записаны эти ужасные предупреждения, вероятно, отражает беспокойство более зрелого общества, которое уже имеет многочисленную непроизводительную бюрократию, истощающую общественный доход. Но сами рассказчики относят начало этих ухудшений к 3102 году, когда деревни вдоль Инда начали перерождаться в города.

Сам же Ману, опустившись на колени возле воды, которая вскоре смоет предыдущий век и принесет эру упадка, Кали-Югу, разговаривает с маленькой рыбкой, вынужденной просить защиты от более крупного и сильного существа, охотящегося на слабого. В Индии путь к цивилизации только начался – но в Шумере он уже увел людей очень далеко от Эдема.

Сравнительная хронология к главе 5

Замечание об источниках по индийской истории:

Исследователям истории Индии приходится работать с чрезвычайно политизированным материалом. Имеющиеся в нашем распоряжении письменные источники, включая те, которые упоминают мифологических Ману, а также Золотой, Медный, Серебряный и Железный века, отражают устные предания, записанные гораздо позднее, на языке санскрит. Последователи индийского политического движения, известного как «националисты Хинду» (или «Хиндутва») заявляют, что это последнее предание «Хинду» (или «брахманическое»), по существу, является народным для Индии. Многие академические историки, в особенности Ромила Тапар, считают, что религия, теперь называемая индуизмом, появилась в результате взаимодействия между национальными традициями и более поздними традициями иммигрантов из Центральной Азии (так называемое «арийское вторжение»: см. главы 25 и 37), и что записи на санскрите представляют собой изложение идей маленькой элитной группы иммигрантов-ариев. В исторических терминах это означает, что предания, рассказывающие о Ману и Железном Веке, практически не имеют отношения к более ранним цивилизациям Индии. Однако история арийского переселения была искажена в конце XIX века расистскими предположениями в угоду политическим требованиям, поэтому «националисты Хинду» теперь рассматривают любую теорию, учитывающую влияние ариев, как оскорбительную расистскую уловку. В ответ ученые, которые считают, что лингвистические свидетельства подкрепляют гипотезу о вторжении извне, часто вешают ярлык «индуистских фундаменталистов» на любого, кто использует более позднюю санскритскую мифологию, чтобы проанализировать раннюю историю Индии. Ману, конечно, фигура мифологическая; его отношение к реалиям Индии четвертого тысячелетия до нашей эры остается абсолютно неопределенным.