Гордон Корриган - Столетняя война

Эдуарду III предстояло устранить беззакония, имевшие место при Эдуарде II и во время правления Изабеллы и Мортимера. Многих должностных лиц сместили с их постов, но через короткое время тех, кто был пригоден к административной работе, восстановили в должности. Земельные наделы, пожалованные некоторым дворянам от имени Эдуарда III (а на самом деле преподнесенные в дар Изабеллой и Мортимером), были изъяты. Кроме того, Эдуард ужесточил законы, запрещавшие поединки, неофициальные рыцарские турниры и ношение оружия на парламентских сессиях. Однако там, куда не доходили руки монарха или правительства, обычным делом был бандитизм, а в судебной системе процветало мздоимство. Бытовала практика выставления напоказ частей расчлененных тел казненных за выступление против верховной власти, дававшая ясно понять, чем чреват неправильный выбор партии в политическом калейдоскопе событий. Бароны содержали частные армии и распоряжались ими по своему усмотрению, порой примыкая к тому военному деятелю, чья звезда восходила на политическом небосклоне.

Не имеет значения, зачем Эдуард III стремился развязать войну с Францией: возможно, полагал, что она принесет английской короне и стране в целом значительные доходы, а может, и вправду считал, что имеет по праву наследования веские основания для того, чтобы занять еще и французский престол. В любом случае представляется очевидным, что уже в относительно скором времени после удаления Изабеллы он решил начать войну с Францией. Но для этого следовало обезопасить тыл, предотвратив набеги шотландцев на английскую территорию.

Эдуарду понадобилось четыре кампании, чтобы утихомирить шотландцев, и каждый раз ему приходилось выставлять их агрессорами, иначе, если бы агрессором сочли английскую сторону, ему бы пришлось вернуть шотландцам двадцать тысяч фунтов, полученных по Нортгемптонскому договору и потраченных Изабеллой на свои нужды. Вначале Эдуард действовал с помощью «лишенных наследства» баронов, оказавшихся без своих землевладений в Шотландии по Нортгемптонскому договору. Они под предводительством Эдуарда Балиола, сына низложенного шотландского короля Давида Балиола, собрали армию и высадились в Шотландии. Эдуард III публично осудил эти военные действия, запретил движение армии Балиола по территории Англии и даже конфисковал поместья баронов, принявших участие в экспедиции (через месяц вернув их собственность). В то же самое время Эдуард III согласился заплатить феодальную подать французскому королю за землевладения в Аквитании и Понтье, пообещал заключить с французской королевской фамилией матримониальные соглашения и согласился отправиться вместе с Филиппом VI в Крестовый поход.

В то время Шотландия находилась в раздробленном состоянии, и центральную власть в стране пыталось наладить регентство при шестилетнем короле Давиде Брюсе. В этих условиях армия Балиола легко добилась успеха, и, хотя ему не удалось завоевать всю Шотландию, в сентябре 1332 года он взошел на шотландский престол, пообещав Эдуарду III выплачивать феодальную подать за всю страну. Давид со своим двором спешно бежал во Францию, и стало ясно, что обещание англичан не нападать на Шотландию было всего лишь фарисейством. Тем временем папа римский, стараясь предотвратить войну между двумя крупнейшими державами христианского мира, пообещал французскому королю обложить налогами священнослужителей, чтобы, собрав необходимые деньги, организовать Крестовый поход. Французы и англичане находились в относительном мире между собой (французы провели лишь несколько налетов на Нормандские острова, да еще их небольшой конный отряд высадился в Шотландии).

В 1333 году активизировались шотландцы. Они захватили Берик и стали оттуда совершать рейды на английские земли. Эдуард объявил, что шотландцы нарушили Нортгемптонское соглашение, выступил против них с армией и разбил наголову в сражении при Халидон-Хилле. Для усмирения шотландцев этого не хватило, и в 1334, 1335 и 1336 годах Эдуард провел еще три кампании, завершив свой поход в гористом Хайленде (так далеко в глубь страны не продвигался даже Эдуард I), причем на этот раз английский король умудрился не допустить развязывания шотландцами партизанской войны.

Филипп VI пришел к мысли, что английский король не собирается соблюдать Нортгемптонское соглашение, да и участвовать в Крестовом походе тоже. Эти суждения французского короля были подтверждены Робером Артуа, бежавшим из Франции и нашедшим себе прибежище при дворе Эдуарда III.