Джон Лонг - Утки тоже делают «это». Путешествие во времени к истокам сексуальности

Мы уже обсуждали, как гориллы, шимпанзе и люди производят разное количество спермы в условиях разных поведенческих особенностей. У шимпанзе – самые большие тестикулы из всех приматов; они образуют промискуитетные сообщества; поэтому самцам требуется больше спермы, чтобы «выдавить» из соревнования самца, который был предыдущим. Гориллы и человек имеют тестикулы меньшего размера и меньше эякулируют, так как обычно спариваются только с одной самкой в течение ее цикла. Изучение морфологии спермы приматов показало, что средняя часть «хвоста» сперматозоида у приматов в системах, где много партнеров, толще и обладает большей мобильностью. Это доказательство того, что даже сперматозоиды меняют свою форму в результате изменения сексуального поведения.

Да, в книге Робина Бейкера и Марка Беллиса по войнам спермы есть серьезные противоречия, однако они высказали инновационные идеи. В своей статье 1993 года они предположили, что женский организм выработал метод «всасывания» в шейку матки семенной жидкости для увеличения шанса оплодотворения. Они предположили также, что в случае партнерской неверности женский организм меняет паттерн своего оргазма для создания благоприятствования «экстрапартнеру» (не прежнему своему партнеру), чтобы увеличить его шансы на успех оплодотворения перед прежним долговременным партнером. Это была очень спорная теория.

Чтобы проверить идеи Бейкера и Беллиса и другие поведенческие теории, доктор Гордон Галлап с коллегами из Университета Нью-Йорка отобрали выборку из 652 студентов. В их статье 2006 года сообщалось, что случаи «двойного акта» женщинами (случаи были признаны четырьмя студентками в группе) признаны статистически вероятными в изучении замещения спермы. Они также выдвинули гипотезу, что пенис может совершать движения, позволяющие замещать семя предыдущего партнера-соперника. Это исследование включало эксперимент на искусственных пенисах разной формы, вводимых в разные латексные вагины, чтобы попытаться научно протестировать возможность человеческого пениса вытеснять семя предыдущего партнера. Результаты показали, что, в самом деле, указанная цель частично достигается при определенных конфигурациях и размерах пениса.

Другое исследование человеческой спермы и ее конкуренции включало группу из 305 мужчин – студентов университета. Целью исследования было показать, что мужчины при риске неверности партнерши используют тактики ее удержания, такие, как укрывание партнерши от знакомства с соперниками, попытки удержать ее с помощью дорогих подарков. В таких экспериментах сходство с соревнованием спермы было «притянуто» при помощи серии анкетных вопросов, которые позволяли определить, какой рейтинг придавал мужчина своей партнерше в терминах физической привлекательности и личностных качеств. Предсказанные результаты теста оправдались; при слабой привязанности в паре мужчины в случае риска пытались крепче привязать к себе партнершу и уберечь ее от соперников.

И наконец, исследователи команды Университета Западной Австралии пытались критически осмыслить тот тезис, что конкуренция спермы – важное давление отбора на человека как сексуального партнера. Экспериментаторы рекрутировали 222 мужчины и 194 женщины для эксперимента по сексуальному поведению. Из эксперимента был сделан вывод, что 28 % мужчин и 22 % женщин имели секс вне сложившейся пары. Из эксперимента также был сделан вывод об ошибочности предположения, что имевшие «левый» секс мужчины обладают большими по размеру тестикулами, чем моногамные мужчины. Более значимо, что был сделан вывод: для сложившейся моногамной пары риск того, что ребенок будет зачат от «случайного» партнера, составляет около 2 % в нашем современном западном обществе, а это создает низкую конкуренцию спермы в сравнении с нашими родственниками-приматами.

Итак, хотя исследования показывают, что имеются механизмы соревнования спермы в человеческом обществе, реальность говорит о том, что у вида Человек разумный это определяется в первую очередь поведением партнеров (к примеру, то, как мы поступаем по отношению к партнерам), а не физиологией (например, размером пениса).

Из всех этих исследований стало ясно, что многое было впитано и перешло в нашей эволюции от сексуальных органов древних рыб через сперму и опосредованно – через брачное поведение или прямые физиологические процессы внутри женского организма. Но прямые ли это взаимосвязи с древними рыбами? Можем ли мы отыскать в себе реликтовые структуры, глубоко запрятанные в наших человечьих телах, что впервые возникли у первобытных панцирных рыб?