Константин Храбрых - Книга 1. Студенческое проклятье Алого Университета.

Да, для гостей и посетителей низкий, неудобный табурет, чтобы гости не рассиживались и не задерживались в кабинете, стараясь поскорее изложить суть визита и свои проблемы.

- Прошу садитесь господин преподаватель.

Сложив ноги по-турецки, я сел прямо на пол.

- Не нравится табурет?

- Нет, просто чистота моего одеяния благодаря вашим подопечным ожидает желать лучшего, посему мне не хотелось, бы доставлять больше неудобств.

- Вежливость - сестра таланта! - Инквизитор обошел стол и, достав стопку чистого пергамента, а так же писчие принадлежности, спросил: - Не поведаете ли, где вы пропадали два с половиной месяца?

- Кар!

Сколько?

- Простите, вы не ошиблись?

Инквизитор внимательно посмотрел на меня, после чего сделал несколько записей в листе.

- Как я вижу, вы говорите не через ворона, которого приставили к вам в качестве переводчика. Как по-вашему, которое сегодня число?

- Семнадцатое, июнь месяц.

- Двадцать второе августа. - После чего снова сделал несколько записей. - Не подскажете, где вы провели два месяца?

Около шести часов назад я очнулся возле какой-то пирамиды возле древнего погоста. Что было до этого времени, затрудняюсь ответить.

Тут до меня дошло.

Портал!

- Теорема Вульфреда! Шестой закон временного пространства!

- Значит искажение времени по Шерлу Вульфреду?

Я развел руками, до хруста костей.

- Другого объяснения у меня нет.

- А как вы...

- Извините, что перебью Вас, но нельзя ли достать где-нибудь в академии немного еды и чистой воды?

Инквизитор удивленно нахмурился, после чего покачал головой:

- В сообщениях о вас отсутствовали какие-либо естественные нужды, кроме времени на ночной покой.

- Это не мне. - Я показал ему Кар-кара.

Инквизитор встал и, открыв одну из ниш, достал поднос с черным хлебом и графин с водой. Приняв у меня из рук птицу, он посадил ворона на окно и, отрезав хлеб, налил в неглубокую тарелку воду, все это он положил рядом со ждущим угощения вороном.

- Забота о братьях наших меньших. Честно говоря, не ожидал.

Я пожал плечами и процитировал:

- "Мы в ответе за тех, кого приручили".

- Хорошо сказано, кто это сказал?

- Один из сочинителей моего времени.

- Хм... Надо будет поискать. Не помните автора изречения?

- Увы, мне. Господин инквизитор продолжим?

- Хотите поскорее закончить?

- Хотелось бы, за прогулы не платят. А у меня два месяца запущено. Боюсь, как бы меня не выгнали без права на реабилитацию.

Инквизитор улыбнулся и покачал головой.

- В ваше отсутствие подготовку подрастающего поколения взялся ваш друг и поверенный Командор Верт. - Увидев мою отвисшую челюсть, он добавил. - Я так полагаю, что он не хотел, чтобы пропали ваши начинания в подготовку нового поколения.

- А... эм... хм...

- Что-то беспокоит?

- Мне бы хотелось отправить весть о своем нахождении и постараться попасть назад. И не пропасть снова.

Инквизитор задумался, после чего произнес:

- Я свяжусь с вашим куратором. И, наверное, попрошу оказать посильную помощь в подготовке здешних студентов. Вы сами видели, на что способно последнее поколение.

Я только головой покачал. И тут вербуют. У них это профессиональное? Или все-таки издержки работы и отсутствие рабочих рук?

- Все мои труды остались где-то там...

- О не волнуйтесь, все ваши работы дублируются и идут широкой рассылкой по всем учебным заведениям империи.

У меня снова отвисла челюсть.

- Вы хотите сказать, что все кафедры занимаются по моим работам? Как-то не верится.

- А зря господин Дан. Все, кто был до вас, пошли на костер как приверженцы тьмы либо еретики. Ваши работы сначала по ошибке едва не пустили на костер вслед за вами, но после проработки материалов передумали. Но было уже поздно, на вашей могиле даже выбили: "Он умер ради того, чтобы жили другие!"

Я кивнул. Что-то подобное я уже слышал от своего "куратора".

- Так вы согласны оказать нам небольшую практическую помощь?

- Если только небольшую.

Инквизитор кивнул.

- Прекрасно, я отдам распоряжение на постройку портала до Алого Университета. Это займет два месяца, и в ноябре вы снова окажетесь в родных пенатах.

После слова "пенаты", я хмыкнул про себя.

Занятия решили начать с завтрашнего дня. Для начала с меня сняли всю одежду, в том числе, так и не потерявшийся в суматохе головной убор вождя племени индейцев. Взамен мне выдали чистую и просторную преподавательскую хламиду с капюшоном. Завхоз в шутку даже притащил старую ржавую косу. Мало ли... Хохмач блин!