Эдгар Берроуз: Тарзан и люди-леопарды

Чернокожий воин моментально воспрял духом. У него появился друг и защитник. С ним рядом шел его тезка, которого он молил о помощи в сегодняшней охоте, тот самый, кому Орандо делал приношения. Теперь он жалел о том, что явно просчитался, предложив так мало. Утренняя пригоршня пищи, предназначавшаяся мушимо, не соответствовала аппетиту силача, неутомимо шагавшего впереди. Но, может, мушимо едят меньше, чем люди? Почему бы и нет, ведь мушимо все-таки духи. Однако тут же Орандо вспомнил, что перед тем, как он помог незнакомцу выбраться из-под дерева, тот сказал, что собирается поохотиться, поскольку проголодался. А впрочем, что может он знать про мушимо? И вообще, стоит ли ломать голову? Достаточно того, что он встретил своего мушимо.

Орандо захотелось выяснить, не является ли духом также и обезьянка, пристроившаяся на плече мушимо. А вдруг это дух Ниамвеги? Тогда они станут дружить по-прежнему, хотя Ниамвеги и погиб.

Эта мысль пришлась Орандо по душе, и он с той же секунды стал отождествлять обезьянку с Ниамвеги. Осталось только убедиться в своих предположениях относительно белого гиганта.

– Мушимо! – окликнул он.

Незнакомец обернулся и огляделся по сторонам.

– Что за «мушимо»? – спросил он.

– Мушимо – это ты, – ответил Орандо.

– Ты звал меня?

– Да.

– Зачем?

Теперь Орандо был убежден в том, что не ошибся. Какое везение! Как ему станут отныне все завидовать!

– Так что тебе нужно? – допытывался его спутник.

– Хотел спросить, мушимо, далеко ли люди-леопарды, – нашелся Орандо.

– Мы их нагоняем, но, увы, ветер дует нам в спину, а это мне не нравится, так как Уша-ветер может опередить меня и сообщить тем, кого я преследую, о моем приближении.

– Что же делать? – спросил Орандо. – Перед ветром я бессилен, но ты-то наверняка можешь заставить его сменить направление.

– Нет, – ответил спутник Орандо, – но перехитрить могу. Я часто так делаю. При встречном ветре я всегда охочусь на земле, и Уша сообщает обо мне всем, кто находится у меня за спиной и до кого мне нет дела, а когда ветер попутный, я перебираюсь на деревья, и Уша проносит мой запах над головами моих жертв. Когда же я скрываюсь от преследования, Уша доносит до моих ноздрей запах неприятеля. За мной!

Незнакомец ловко запрыгнул на низко склоненную ветвь раскидистого дерева.

– Постой! – крикнул Орандо. – Я не умею передвигаться по деревьям!

– Тогда иди по земле, а я быстро пройду вперед и разыщу людей-леопардов.

Орандо усомнился в разумности такого решения, но не успел возразить, поскольку белый уже скрылся в густой листве с обезьянкой на плече.

– "Жаль, что мушимо унес обезьянку с собой, – подумал Орандо. – Теперь у меня нет никаких доказательств. Когда я расскажу обо всем в деревне, мне просто не поверят. Люди станут говорить, что Орандо отъявленный лгунишка".

Прямо перед ним тянулась цепочка отчетливых следов людей-леопардов, но на что, кроме смерти, может рассчитывать одиночка, выступивший против четверых?

Однако Орандо и не думал отступать.

Пожалуй, в одиночку ему не отомстить убийцам Ниамвеги, но зато он, по крайней мере, выследит деревню людей-леопардов, а потом приведет туда воинов своего отца, вождя Лобонго.

Идя вперед решительным шагом, чернокожий воин преодолевал милю за милей, а чтобы скрасить однообразие пути, мысленно перебирал утренние приключения. Естественно, что мысли о мушимо затмевали все остальные. Такое событие не могло сравниться ни с чем в жизни Орандо, и он с воодушевлением вновь и вновь припоминал каждую мельчайшую деталь встречи.

Едва ли не с гордостью собственника думал Орандо об удали своего второго «я» из мира духов. Он прекрасно запомнил каждый жест и каждое слово мушимо, но больше всего охотника поразило недоуменное выражение, часто мелькавшее в темно-серых глазах, словно тот безуспешно силился что-то вспомнить.

Что же пытался вспомнить мушимо?

Может, свою прежнюю земную жизнь? Припоминал реакции живого тела на земные раздражители? Наверняка ему надоело быть духом и захотелось снова жить, бороться и любить.

С такими думами Орандо проделал не одну милю, совершенно отрешившись от того, что должно было интересовать его прежде всего.

Так, например, он не обратил внимания на то, что следы врагов стали совсем свежими. В оставшихся после ночного дождя лужах, по которым прошли люди-леопарды, не успела осесть муть, а с краев отпечатков ног еще осыпались комочки земли. Но и этого не заметил Орандо, хотя и считался хорошим следопытом. Похвально, когда порой человек способен сосредоточиться на какой-то одной мысли, однако при этом нельзя терять наблюдательности, особенно когда находишься в диких джунглях.