Прокопьев Сергей - Четыре рассказа о друзьях

Зло предало Вите энергии. Он сам не заметил, как за полчаса выкопал довольно глубокий одиночный окоп на склоне холма. Павлуша все это время общался с кем-то по рации и ничем своему отряду не помогал.

С его позиции вся рощица, все подножье холма было как на ладони. Витя положил автомат на бруствер, запасной магазин вытащил из разгрузки и положил в небольшую нишу, в нее же положил две гранаты. Приготовления Виктор окончил вовремя – в роще, между тонкими белыми стволами березок замелькали человеческие силуэты. Витя взялся за автомат, и не став подпускать врага ближе, дал две короткие очереди. Третья очередь чиркнула по жухлой листве, за которой попытался укрыться противник.

– Кто стрелял? Где? – раздался сзади верещащий голос Павлуши.

Павлуша, сотрясая командирским Наганом подбежал к Вите и попытался залезть в его окоп, но места в окопе не было, и он на радость Виктора упал на грязную землю:

– Зачем открыл огонь, я тебя спрашиваю?!

Витя не ответил, а только показал рукой в сторону, где шевелился противник.

– А вдруг по своим стрелял?! – воскликнул Павлуша и, вытащив бинокль, попытался воспользоваться им, но тут ответная очередь и матерные крики разуверили его в том, что Витя стрелял по своим.

Через несколько минут Павел был вынужден сменить позицию. Все бойцы докладывали ему, о том, что заметили противника. Укрыться было негде, и вскоре отряд понес потери. Ведь окоп был один на всех, и тот выкопанный Витей.

Ни супердорогой привод Павла, ни его как он считал гениальные мозги, не могли отвратить неизбежного. Отряд медленно, но верно погибал в окружении. Из пяти бойцов из игры вышли двое. Начали заканчиваться боеприпасы.

Витя в минуты затишья успел углубить свой окоп, а когда началась атака противника использовать обе гранаты.

Несколько атак удалось отбить, но Вите казалось, что следующая атака будет последней. Больше всего он боялся, что дезертирует или сдастся в плен кто-нибудь из двух его товарищей – в Павлушу-то он не верил, и больше всего боялся выстрела в спину. Но ничего не происходило. Близился полуденный перерыв в игре, противник собрался завтракать, и атаки прекратились. Дождь кончился, солнце вышло из-за туч, и когда встретились стрелки на часах, наступил полдень.

Витя с облегчением вылез из окопа, который за время долгого боя превратился в яму, на дне которой была грязная вода. Автомат он оставил в окопе и, разминая ноги на ходу, направился на верхушку холма, где сидели в полукруге Павлуша и еще один безызвестный Вите боец. Павлуша окончил сеанс радиосвязи и, встав, объявил:

– На время перерыва остаемся здесь. После начала боевых действий к нам будут прорываться сразу два отряда, – Павлуша сложил руки на животе и оглядел своих бойцов.– Что стоите? Марш окопы рыть!

– А завтрак будет? – Виктор постарался спросить максимально дружелюбно.

– Какой завтрак? Ты вообще, почему без оружия?! – воскликнул Павлуша. – В окопе, небось, забыл?! Марш в окоп!

Витя развел руками и медленно, изображая прихрамывание, развернулся и пошел назад к окопу. Неожиданно он услышал сзади голос неизвестного бойца:

– Нет, товарищ командир, так не катит! Игра игрой, война войной! Хотите, оставайтесь и копайте тут сами, а я иду на время перемирия в лагерь!

– Что?! Встать, когда говоришь с командиром! – вскричал Павлуша, заставив даже здорового Виктора остановиться и развернуться. – У костра вздумал погреться да каши пожрать?! – Павел сорвал с себя маску и бросил ее на землю. – За дезертирство, расстрелять! – объявил он и вытащил из кобуры сигнальный Наган, в полной уверенности, что командирское оружие ничем не отличается от обычных приводов.

В ту же секунду Павлуша выстрелил. Вместо маленькой пульки и хотя бы шарика с краской, подобно желатиновому шарику, что используют пейнбольные маркеры, из Нагана вылетела ракета, и с шумом и искрами, пролетев два метра, попала бойцу в грудь.

Ничего больше Витя не видел и не слышал. Он не слышал ни второго выстрела из Нагана в свою сторону, ни матерных криков Павлуши. В два прыжка оказавшись на вершине холма, Витя сбил своего командира с ног и, выкинув отнятый у него револьвер в траву, бросился к недавно расстрелянному бойцу.

От попадания ракеты в грудь на бойце загорелся камуфляж. Такого не ожидал ни Витя, ни Павел. Витя не растерялся и начал катать загоревшегося товарища по земле. Благо земля была грязная и мокрая, и когда Витя для пущей уверенности макнул своего товарища в воду, что была на дне окопа, тот уже не горел и чувствовал себя вполне сносно.