Дарья Трофименко - ОлакреЗ

Наконец, пришла моя очередь. Я была главным скептиком в этой компании, однако что-то меня тревожило. Но все же, я продолжила.

– Суженый мой, ряженый. Приди ко мне, себя покажи, на меня посмотри, – сказала я и принялась разглядывать зеркало.

В отражении показалось сначала лицо, потом вся голова целиком. Фигура становилась все больше, она приближалась ко мне, но я не могла никак вглядеться в черты лица. Я видела лишь пятно и больше ничего. Мужчина был все ближе и ближе ко мне. Я готова была прикоснуться к нему рукой, как вдруг услышала сзади дикий вопль. Я почувствовала дикую боль в руке, когда осознала, что Майкл задул свечу и весь парафин вылился мне на пальцы. Наш друг схватил с дивана плед и быстро накинул его на зеркало, которое стояло перед нами, а потом развернул от нас второе зеркало.

– Мелинда! Ты правда дура или хочешь быть такой? Я десять раз повторил перед гаданием, что нужно взглянуть лишь мельком и сразу же гасить свечу и закрывать зеркало. Ты умереть хочешь? Чтобы он убил тебя или еще хуже утащил в свой мир? Ты головой думай!

Я недовольно потерла обожженную руку и злобно посмотрела на Черепушку.

– Это. Все. Бред. Я просто хотела получше разглядеть его, вот и все. А теперь из-за тебя я не знаю кто это был, еще и руку обожгла.

– Пошли, обработаем ожог, – сказала Мэг и повела меня в ванную.

Я закатала рукав толстовки и подставила руку под холодную воду. Подруга осмотрела ожог и провозгласила.

– Жить будешь. В смысле ожог пустяковый, может, опухнет немного, но завтра пройдет, – девушка достала из шкафчика охлаждающий гель и выдавила немного мне на руку. – Помажь мазью перед сном и нормально все будет. Только не забудь, а то может руку разбарабанить сильно.

– Не забуду я.

Через час все мои друзья разошлись по домам. Майкл строго настрого мне велел закрыть вообще все свои зеркала в доме и отражающие поверхности. Такое чувство, будто он боялся, что ко мне может Кровавая Мери прийти. Поэтому, как обычно я не стала его слушать, а решила погадать снова. Во-первых, я гадала на жениха и он никак не может убить меня и даже навредить мне, во-вторых, я была у зеркала, из него никто не может выйти.

Расставив всю атрибутику, как полагается, я зажгла на этот раз четыре свечи. Вспомнив, что я обещала Мэг намазать руку, пошла на кухню. Зайдя в комнату, я открыла холодильник и достала оттуда мазь. Мама была слишком бережливой, поэтому хранила все, чем пользуемся редко, в холодильнике. Это даже лучше. Мазь охладит кожу.

Я намазала ожог и вернулась к зеркалу. Усевшись поудобнее, я глубоко вдохнула и выдохнула.

– Суженый мой, ряженый. Приди ко мне, себя покажи, на меня посмотри, – тихо произнесла я и посмотрела в зеркало.

В первый раз я увидела фигуру мужчины, но сейчас ничего не произошло. Я повторила снова.

– Суженый мой, ряженый. Приди ко мне, себя покажи, на меня посмотри.

Опять тщетно, я готова была уже задуть свечу, как глубоко в зеркале заметила движение. Кто-то направлялся прямо ко мне и с нечеловеческой скоростью. Я не успела осознать, что происходит, не успела задуть свечу и накрыть зеркало, как нечто уже смотрело на меня. Мужчина был ужасно красив и невероятно сексуален, но было и что-то дьявольское в нем. По мере того, как я вглядывалась в него, его лицо приобрело странное выражение, как бы улыбку, но не человеческую. То был дьявольский оскал.

У меня отнялись руки. Я перестала здраво мыслить и поэтому просто сидела и смотрела на мужчину. Он улыбнулся еще шире.

– Вот черт, – пробормотала я.

– Угадала, – ответил загробный голос.

Только я открыла рот, чтобы заорать «чур меня», (так учил Майкл), как холодные, сильные руки схватили меня за плечи и втянули в зеркало. Это случилось в одно мгновение, я была в мире живых, а теперь меня уволок неизвестно кто, неизвестно куда. Последняя мысль, пронесшаяся в голове имела такое содержание.

«Черт возьми, Майкл, ты всегда был прав».

После меня окружала лишь пустота, темнота и неизвестность.

Какое-то время я не могла пошевелиться и открыть глаза, все тело будто связывали невидимые нити. Я чувствовала себя невесомой и в то же время ужасно тяжелой. Повсюду слышались странные звуки, неизвестные голоса. Мне казалось, что кто-то подходит ко мне и пытается помочь подняться, но почему-то бросает эту затею и уходит.

Собравшись с мыслями и силами, я сделала рывок вперед. Я стояла посреди какой-то площади. На улице было пасмурно и прохладно, но не так холодно, как сейчас должно быть в Сиэтле. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что нахожусь не в городе. Точнее не в своем городе. Повсюду закрытые лавочки и магазинчики. Грустные и мрачные лица прохожих пугали. Все было каким-то нереальным. Все было будто нарисовано карандашом без добавления цвета. Серый, бледно-коричневый, сепия. Это был весь цветовой диапазон здешних мест.