Владимир Положенцев - Спасти Рюрика

Диалог между журналистом и инженером продолжался еще долго и Петя Бестужев, которого на даче ждала молодая жена и бутылка водки, затосковал:

– Давайте ближе к делу, ваш аппарат работает или нет, мы можем прямо сейчас кого-нибудь куда-нибудь переместить? А потом уже, если захотите, вернемся к теории.

– Зачем бы я стал вас приглашать? – поправил шейный платок изобретатель-инвалид. – Пожалуйста. Кто желает стать первопроходцем?

– Берите наименее ценного члена экипажа, – заржал продюсер, – корреспондента. Только, насколько я в курсе, ваши подопытные тараканы после перемещения во времени оказывались в кухонной раковине. Где мы потом будем искать Юру?

– В опытной системе я использовал совсем другой метод перемещения. Ну-с, господин журналист, вы готовы?

Вяземский подошел к томографу, поправил прозрачную клеенку на ложе-транспортере, на которую, как понял Юра, нужно было ложиться.

В горле Липатова сразу запершило. Он не ожидал подобного развития событий. Нет, не испугался, но как-то нелепо и глупо все это выглядело.

– Вы что же меня заморозите, а потом нагреете до 25000 градусов?

– Не беспокойтесь, я возьму у вас лишь капельку крови. Остальное все будет как при исследовании на МРТ, подсоединю датчики, задвину вас в колбу. – В какое время желаете отправиться?

Юру не покидало чувство абсурдности происходящего, поэтому за него ответил продюсер:

– Отправьте его в октябрь 17-го, пусть предупредит Временное правительство о заговоре большевиков. Липатов терпеть не может коммунистов.

– Такие расстояния для меня пока недостижимы. До 20 лет назад, пожалуйста. И потом, я уже объяснял, можно попасть в пространство-время, в котором ваши частицы найдут похожих на самих себя. То есть во время, где ты когда-то находился, жил.

– Значит, Ленина с Троцким сдать полиции не удастся, – попытался пошутить Липатов. – Кстати, а вы на себе испытывали машину?

– У меня нет помощников, а кто-то во время перемещения обязательно должен находиться за компьютером. Так в какой год и день желаете отправиться?

Ладно, пусть это будет неудачной шуткой, решил для себя Липатов и успокоился. В конце – концов, профессия требует жертв. Время? В какое же время я хотел бы попасть и что-то там исправить?

Не далее, как утром Юра проснулся и сразу вспомнил об Алле Борецкой. Теперь она ведущая популярной политической программы, а тогда, в 90-е работала вместе с ним на Новостях. Нет, он ее не любил. Любила его она и каждую минуту говорила об этом. Юру это очень раздражало. Он любил ассистентку режиссера Юлю, которая совсем не заслуживала его чувств. Время это доказало. Расстались они с Аллой навсегда 19 сентября 1996 года. Эту дату Липатов помнил очень хорошо. Он пришел сильно выпивший на встречу с Аллой в летнее кафе на Пятницкой, наговорил ей кучу гадостей. Что именно, не помнил, но после его оскорбительной тирады она встала, тяжело вздохнула и ушла. Больше Алла ему не звонила. Он ей тоже. Теперь он видел ее только по телевизору и иногда мечтал встретить, так, невзначай и попытаться склеить разбитую чашку. Через 16 лет. Маловероятно, но чем черт не шутит?

– 19 сентября 96 года, – ответил он Вяземскому. Да, а в каком месте я окажусь?

– Вероятно, в Москве, а уж где точно, не берусь сказать, по прибытии разберетесь.

– И насколько часов Липатов исчезнет, долго его будем ждать? – поинтересовался продюсер, снова вспомнивший о водке.

– Перемещение через временной барьер микромира и возвращение обратно займет доли секунды, мы даже этого не заметим. Ведь частицы журналиста полетят в прошлое быстрее скорости света. Напомню, что от Луны до Земли свет долетает за полторы секунды, преодолев 384 000 километров.

– Счастливого полета, Юра, – помахал рукой продюсер, не натвори там, в 96-м, чего-нибудь. А то весь пространственный континуум нарушишь. Вернешься, а тут нет ни нас ни тебя, вот смеху-то будет.

– Слова какие умные выучил, заметки в Пионерскую правду можешь писать, – проворчал Липатов, забираясь на транспортер и ощущая себя полным идиотом. Разнесется ведь весть об этом дурацком эксперименте по Останкино, во все горло народ гоготать будет. Но чего не сделаешь ради любимой профессии.

Инженер велел Юре настойчиво думать о том дне, в который ему предстоит отправиться, чтобы помочь частицам заранее сориентироваться. Аккуратно проколол палец медицинским шприцем, набрал немного крови, удалился. Вернувшись, подсоединил к голове, рукам и ногам датчики. Над самым Юриным носом висел видеорегистратор, фиксировал все происходящее. Липатов хотел сказать что-то ироничное по поводу себя на прощание, но транспортер пришел в движение и он оказался в абсолютной темноте. Тихо. Заложило уши. Неожиданно перед глазами вспыхнул красный огонек. Зажмурился, а когда открыл глаза, транспортер уже выдвигался обратно.