Ирина Иванова: Наутилус (сборник рассказов)

Поток его внутреннего монолога неожиданно прервался сигналом сбора: «Всех свободных астронавтов прошу собраться в столовой! Всех свободных астронавтов прошу собраться в столовой!»

Вся столовая гудела, как пчелиный рой. Столько людей здесь не собиралось со дня прилета экспедиции на Плутон. Сияющий начальник экспедиции объявил, что запущен в тестирующем режиме самый мощный ретранслятор, сигнал которого доходит до всех существующих космических станций и маяков. Всем желающим будет предоставлена возможность пообщаться со всеми знакомыми, друзьям и близкими, но не более пяти минут на каждого.

«Так не бывает, – подумал Гел, – это неправда… мне нужна была связь – вот связь! Хорошо, допустим, сейчас у нее все нормально, а я ей выкладываю: ты услышишь металлический стук – не бойся. А почему? Ведь правда страшно! Чьи бы ощущения мне ни передавались, надо узнать, откуда этот стук. А для этого надо досмотреть сон до конца, перешагнуть этот ужас и увидеть, что там дальше, может, разгадка совсем простая. Руководить своими снами я еще не умею, хотя есть такие методики, но пока я научусь, пройдет много времени, остается попробовать гипноз».

Гел был одним из десяти первых детей, родившихся на Луне. Его мама – необычная женщина: кроме изучения мифов Древней Греции, увлекалась астрологией, старалась жить по лунному календарю и верила в свою необычную миссию на Земле. Но, как оказалась, миссия была на Луне – ее выбрали из десяти тысяч претенденток для вынашивания и рождения малыша в новом лунном космическом госпитале, не без влияния того, что папа будущего малыша как раз там и работает.

На Землю Гел прилетел в возрасте десяти лет и с тех пор был под особым медицинским и психологическим наблюдением. Лет в пятнадцать-шестнадцать Гелу перестало нравиться, что посторонние люди копаются в его мозгах, и он сам решил стать психологом, чтобы исследовать свою психику, и если уж будет что-то не так, обратиться к специалистам.

И первое, что он понял, когда начал изучать психологию, что надо больше молчать о своих особенностях. Пытливые психологические тети и дяди на его болтовне понаписали массу научных статей и книг.

Его особенностью были сны. В некоторых он видит будущее событие, в некоторых переживает сильные чувства тех, с которыми он находится в энергетической связи – с родителями, с братом и другом, и вот теперь, может быть, и со Стеллой. Если что-то негативное, то он всегда предупреждает или спешит на помощь, но так было только два раза – спас маму, застрявшую в лифте, и предупредил друга Стива, чтобы он не ехал на скейте утром двадцать третьего июня. Ему тогда снилась жуткая боль в ноге и сломанный скейт. Стив специально в этот день прошел пешком весь свой маршрут, и там действительно промчался мотоциклист-лихач, который был пьян и ехал то по тротуару, то по дороге, создавая аварийную ситуацию, и, в конце концов, попал в нее – врезался в забор, судя по вечерним городским новостям.

Единственный, кто знал о лунном происхождении Гела, был доктор Люк, руководитель группы психологической помощи космонавтам в экспедиции на Плутон.

Личная просьба Гела о сеансе гипноза заинтересовала его, он был одним из немногих, кто вполне уверенно применял гипноз в своей практике. Он согласился поработать с Гелом, узнать, что за тревожный сон его беспокоит, и помочь выйти из затруднительной ситуации.

Гел понимал, что он увидит и почувствует во сне то же самое, что увидит и почувствует кто-то из его близких, а может, и Стелла. Для каждого из предупрежденных реальность изменилась, а если он предупредит и Стеллу, то эта ветвь реальности исчезнет для нее, и только он из своего сна будет знать, что могло бы быть. В лучшую сторону он изменяет реальность или в худшую – неизвестно, но как бы то ни было, пока все складывается так, что он имеет шанс поговорить с ней.

Опять стукнуло что-то, мне не показалось… Где? Снаружи или внутри? Боже, я умру, я задохнусь… из моих легких выйдет весь кислород, и меня не будет. Хочу, чтоб опять было мирное гудение – это хорошо, это классно, когда ничего нигде не стучит. Я согласна на скуку, однообразие, да на все что угодно, только не на это, не на эту неизвестность… что может стучать? Вот, опять! Оно сейчас проделает дыру и съест меня, или двигатель остановится, и я упаду на Таракос… Я УМРУ!

Так, так… еще не умерла, надо попробовать связаться с центром, черт, до сеанса еще далеко. Опять стук! Ужас, я так сойду с ума! Тоже неплохо, будет все равно, стучит или не стучит. Но пока не сошла, все вижу и понимаю нормально, хотя, может, мне это только кажется. Так, если это что-то внутри стучит, то могут быть сигналы от внутренних систем жизнеобеспечения станции, а если снаружи, то могу увидеть по камерам слежения.