Фредерик Буте - Двойник. Путешествие Юлиуса Пингвина. Повесть о Диком Человеке (сборник)

– Опять, – пробормотал он с легкой улыбкой. – Настойчивый!

– Что это такое?

– Это, возможно, что-нибудь значительное, но вероятнее – это пустяки. На, прочти!

Вотье взял письмо. Оно было написано на бумаге в клетку и так же, как и конверт, зелеными чернилами. Он прочел:

«Господин министр!

Это письмо – третье. Если оно не будет иметь никакого успеха, как и два предыдущих, я буду продолжать писать вам каждую неделю, пока не добьюсь того, чего хочу: увидеться с вами.

Сегодня я опять буду ходить взад и вперед вдоль ограды садика у церкви Сен-Жермен-ле-Пре, на углу площади и улицы Аббэ. Я буду вас ждать от десяти до одиннадцати. Это место достаточно людное, чтобы мысль (как бы невероятна она ни была) о какой-нибудь западне не остановила бы вас, и оно достаточно глухое для того, чтобы нашей встрече помешали слишком многочисленные прохожие. Напоминаю вам, что на мне будет черная шляпа с опущенными полями и серое, стального цвета пальто с поднятым воротником. Я всеми силами настаиваю, чтобы вы пришли. Не хочу написать в письме то, что я должен вам сказать и что мне кажется очень важным и для вас, и для меня: я уверен, что вы в этом сразу же убедитесь. И поймите, что для меня было бы невозможно действовать иначе, чем я действую сейчас, для того, чтобы встретиться с вами. Я отлично знаю, что эти романтическо-детские на вид предосторожности кажутся вам смешными и что назначать неизвестному человеку свидание – нагло, подозрительно и нелепо. И все-таки необходимо, чтобы вы пришли. Повторяю, с первых же минут свидания вы поймете все. Я не могу действовать другим образом; иначе наше свидание будет бесполезным. Уверяю вас: вы должны прийти. Я не обманываю вас и не обманываюсь сам: это очень важно! Вот увидите.

Продолжаю писать вам зелеными чернилами: еще одна моя странность, ребяческая и ненужная. Но этот цвет чернил привлечет ваше внимание, и я надеюсь, что если вы хоть сколько-нибудь заинтересуетесь, то всегда отличите мое письмо и прочтете. Если это не так, то, узнав мое письмо, вы будете сразу бросать его в корзину, не распечатывая. Но насколько всем известен ваш характер, я думаю, что вы прочтете… И уверен, что вы рано или поздно придете. Возможно, что это будет скоро. Зачем терять время? Я даже надеюсь, что это будет сегодня вечером».

Подписи под письмом не было.

Вотье, не говоря ни слова, вернул письмо Меркеру.

– Я пойду сегодня вечером, – вдруг решил тот.

– Вот еще! Что за фантазия, – сказал изумленный Вотье.

– Да, пойду! Уже в прошлый четверг, когда я получил предыдущее, второе, письмо, мне захотелось пойти.

– Но ты рискуешь…

– Чем? У меня, конечно, есть враги, как у всех, и в особенности как у всякого преуспевающего политического деятеля. Но я не знаю, кто бы из моих врагов мог серьезно ненавидеть меня. Это все только соперничество, зависть, обиды… От них могут быть небольшие политические подвохи – и только. Нет, друг мой, я в это не верю. Это не мой стиль. Я не создан для мелодрамы! Допустим самое невозможное, что кто-нибудь ненавидит меня так, что готов покуситься на мою жизнь… Тогда, вместо того, чтобы назначать такое странное свидание, на которое я или не приду совсем, или приду с полным недоверием, такой мой «враг» просто-напросто может меня ждать на улице, когда я выхожу, чтобы пешком идти домой, как я это часто делаю. И зачем… Нет!.. Это невероятно! Кто меня так ненавидит? Почему? Это не имеет ни малейшего основания… Клянусь тебе. Это письмо… В нем что-то другое…

– Может быть, это какой-нибудь шутник дурного тона. Ему хочется доставить себе удовольствие мистифицировать видного политического деятеля, он хочет подшутить над Клодом Меркером. Если это так, то он попробует злоупотребить твоей легковерностью и будет рассказывать тебе небылицы или же спрячется и с восторгом будет следить, как ты гуляешь вдоль ограды… А на будущей неделе вся эта история появится в каком-нибудь юмористическом журнале и с комментариями…

Меркер нахмурил брови:

– Шутник? Вот придумал! С Клодом Меркером не шутят. Меня хорошо знают. Я отыщу мистификатора, и он тем или иным способом, но дорого мне за это заплатит. В конце концов, чтобы застраховаться от спрятавшегося мистификатора, я просто проеду сначала через площадь; если я никого не увижу, я не пойду, и меня никто не увидит. Можно еще предположить, что это сумасшедший. Но не похоже, чтобы эти письма писал безумный… А кроме того, знаешь, я так этим заинтересован. Сам не знаю почему, но все это кажется мне очень серьезным. У меня такое впечатление, что тут есть что-то интересное… Небольшая прогулка в десять часов вечера в Сен-Жермен-ле-Пре будет для меня разнообразием среди моих рабочих вечеров и выездов. В этом есть что-то красивое, что-то романтическое, какая-то жизнь. Верь мне, я совсем не наивный мальчик, но оттого, что я не живу, что я работаю без передышки, во мне осталось много детского… Знаешь, эта история немного позабавит меня. А я так этим не избалован!