Ник Картер: Ник Картер против доктора Кварца (сборник)

– Гм, пока все это звучит очень разумно. По крайней мере, я это лучше понимаю, чем ваши описания мании величия и преступного тщеславия этого доктора Кварца. А что касается нашего вознаграждения, Картер, то мэр города полагает…

– Не беспокойтесь, город заплатит мне все что следует. Когда я закончу это дело, я представлю счет и обещаю вам, он будет не маленький.

– Конечно, мы здесь не скупимся. С другой стороны, мэр города не желал бы назначать награду за предоставление доказательств. Он придерживается того же мнения, что и я, – все расследование должно вестись как можно более скрытно.

– Скрытно или открыто, это для меня безразлично, – возразил Ник Картер с широкой улыбкой. – По мне, пусть узнают хоть от берегов одного океана до другого, что я взялся за это дело. Впрочем, самый главный участник, наш доктор Кварц, об этом уже знает. А для того чтобы у него не оставалось никаких сомнений, я сам лично извещу его об этом. Я еще сегодня вечером пойду к нему и сделаю ему сообщение.

– Хотите ли вы этим сказать, что вы напрямик обвиняете его в убийстве?

– Приблизительно так оно и будет, – улыбаясь, ответил Ник Картер, – конечно, я выскажу свое убеждение не совсем ясно.

– Но вы действительно отправитесь в самое логово льва?

– Конечно, я хотел бы тщательно понаблюдать за ним.

– Смотрите, Картер, будьте осторожны, иначе он изберет вас в качестве груза, который обычным для него путем отправит куда-нибудь, а это, пожалуй, может повредить вашему здоровью.

– Вот этого я только бы и хотел, – ответил сыщик, смеясь, – я готов идти на пари, что в таком случае я провел бы его! На этом играл его однофамилец – и проиграл. Дело в том, что я уже собрал некоторый материал, о котором еще ничего не говорил вам.

– А… это любопытно.

Сыщик вынул из одного кармана маленький, отделанный бархатом кожаный футляр и передал его начальнику полиции.

– Посмотрите-ка на эту штучку, в которой прежде, вероятно, находились дамские часы.

Начальник полиции надавил на пружину, и крышка открылась. Вместо золотых часов там находилось некоторое количество белого воска, на котором виднелись следы какого-то оттиска.

– Милейший Картер, я никогда не умел разгадывать загадки. Что это такое?

– Помните, в товарном вагоне все было рассчитано на то, что полицией будет произведен осмотр всего – всего, кроме вот этого? А это оттиски пальцев, найденные мною на плюшевой обивке стен вагона, да притом оттиски, оставленные не нарочно. Оттиск одного из этих пальцев очень ясен. Это оттиск большого пальца левой руки. Я сфотографировал его и затем увеличил, а в этот футляр я положил воск, чтобы попросить доктора Кварца сделать оттиск большого пальца его левой руки.

– Но ведь на воске уже есть такой оттиск.

– Это от моего собственного пальца. Я сделал его для того, чтобы показать доктору, каких прекрасных результатов можно добиться таким путем.

– Милейший Картер, что у вас за фантазии? – возразил начальник полиции. – Доктор Кварц просто высмеет вас и оттиска не даст.

– Да это и не нужно, пусть отказывает в этом, а я, когда выскажу свою просьбу, по выражению его лица сразу увижу, в чем дело.

– А что вы выиграете этим, Картер? – спросил начальник полиции, пожимая плечами.

– В лучшем случае мне хотя бы отчасти откроется ход мыслей этого человека. Он наверняка не откажет, но неожиданная просьба изумит его. Несомненно, доктор Кварц обладает исключительным присутствием духа, но и такие люди не владеют выражением своего лица хотя бы в течение секунды, если обратиться к ним с требованием, которое поражает и пугает их в одно и то же время. Доктор Кварц врач, и врач знающий, как я полагаю. И как таковой он знает, что новейшая наука установила, что у многих миллионов людей на земном шаре нет двух одинаковых оттисков большого пальца. А отсюда следует, что как бы изворотлив ни был человек, он не сумеет изменить своего большого пальца, лучше сказать, главные линии своего большого пальца.

– Это опять одна из ваших тонкостей, Ник, – проворчал начальник полиции. – И вы думаете, что он даст вам оттиск большого пальца?

– Если он этого не сделает, то он навлечет на себя прямое подозрение. А если сделает, то тем паче будет пойман. Этот умный, ясно мыслящий человек сразу уяснит себе эту истину. Она в течение одной или нескольких секунд настолько сильно займет его мозговую деятельность, что последняя не будет в состоянии исполнить какую-либо другую функцию. Вот на это я и надеюсь. Это короткое мгновение, когда доктор Кварц потеряет власть над чертами своего лица, когда его лицо выразит его неподдельные ощущения, должно дать мне ключ к раскрытию всей тайны.