Луи Буссенар - Без гроша в кармане. Среди факиров (сборник)

Два человека в одежде ковбоев, с рукавами, засученными по локоть, с расстегнутыми воротами, схватив труп за плечи и за ноги, выбросили его на улицу, куда он упал с глухим шумом.

В то же время третий ковбой прибивал к вывеске доску с надписью углем: «Смерть ворам!»

– Оригинальный и шумный въезд! – обратился джентльмен к миссис Клавдии.

Последняя, управлявшая лошадью с неподражаемыми ловкостью и хладнокровием, отвечала:

– Я тем более оцениваю этот маленький праздник, что оплачиваю расходы.

Прибывший экипаж привлек к себе внимание.

При его появлении со всех сторон послышались выстрелы, засвистели пули, и одна из них разбила вдребезги фонарь кабриолета.

– Кажется, плохи дела, – заметил Бессребреник, ощупывая в кармане револьвер.

Несколько ковбоев бросились к экипажу, чтобы задержать его.

Один из пьяниц закричал, схватив лошадь под уздцы:

– Пусть попляшут вместе с другими!.. Женщина – вперед!.. Эй, красавица… стой!

Миссис Клавдия побледнела, и ее тонкие брови сдвинулись.

– Проедем, не правда ли? – обратилась она к своему спутнику.

– Да, миссис… позвольте… одну минуту…

Говоря это, он вынул заряженный револьвер и выстрелил, почти не целясь, в ковбоя, пытавшегося остановить лошадь. Тот упал, раскинув руки. Другой пытался было схватить узду, но Бессребреник вторично спустил курок, и ковбой последовал за своим товарищем. Джентльмен спокойно объявил:

– Проезд свободен.

– Держитесь! – решительно сказала молодая женщина. Подобрав вожжи, она изо всех сил стегнула рысака. Взбешенная лошадь, не помня себя, рванулась вперед прямо на ряд ковбоев, сбежавшихся на выстрелы и загородивших дорогу.

Бессребреник в третий раз поднял револьвер и выстрелил.

Третий противник упал, вытянувшись во всю длину, пораженный, как и первые два, пулей в самое переносье.

Путь свободен. Пущенная во весь карьер лошадь помчалась как стрела, и скоро экипаж выехал на главную площадь, где возвышались постройки правления и сам завод. Здесь царило невообразимое смятение. Пешие и конные ковбои, все более или менее пьяные и возбужденные алкоголем, дрались, кричали, жестикулировали, беспрерывно стреляли из револьверов.

Толпа окружила человек пятьдесят рабочих в одних рубахах и сапогах. Они отчаянно выплясывали, но по их судорожным телодвижениям нельзя было предположить, чтобы они веселились. Рубашки у многих были залиты кровью.

Время от времени раздавался залп выстрелов, сопровождаемый грубым смехом.

Он вынул заряженный револьвер и выстрелил, почти не целясь, в ковбоя, пытавшегося остановить лошадь

Когда кто-нибудь из танцоров замедлял движение, он вдруг испускал крик и затем начинал отчаянно прыгать, словно рубаха на нем горела.

Стараясь прослыть за настоящего ковбоя, Боб, скакавший рядом с экипажем, принялся вторить рычавшим музыкантам, выбивавшим такт выстрелами из револьверов.

Его возгласы обратили на него внимание, послышались крики:

– Хозяйка едет!.. Эта шутить не любит… Будет что-то новенькое!.. И с ней каналья-инженер!.. Оставьте!.. Инженер за нас… он добрый малый!

Бессребреник слышал эти возгласы и принял их к сведению.

Не сводя глаз с лошади, миссис Клавдия отрывисто спросила Боба, этого удивительного слугу, по-видимому, пребывавшего в восторге от окружающего:

– Что делают эти люди?

– Забавляются, как изволите видеть.

– Кто они?

– Ковбои.

– Откуда они?

– Из окрестностей.

– А те, которые танцуют?

– Канальи-нефтепромышленники… кабатчики… мошенники-купцы…

– Почему они танцуют?

– Их заставляют ковбои.

– Зачем?

– Потому что все эти мошенники не согласны на их предложения.

– А выстрелы?

– Ими подбадривают тех, кто собирается остановиться… Средство действенное… И музыка есть… Слышите?

И в самом деле, сквозь крики страдания, рев восторга и выстрелы до слуха миссис Клавдии и ее спутника донеслись звуки ударов по железной, чугунной и медной посуде: кастрюлям, котлам и т. п., изображающим оркестр.

Против всякого ожидания, кабриолет проехал благополучно под градом пуль и камней до самого здания конторы, представлявшего собой огромный трехэтажный кирпичный дом, полный разных запасов и товаров.

Дом стоял посредине большого пространства, огороженного частоколом из неотесанных бревен, занятого службами, телегами, срубами для колодцев, чугунными трубами и всякого рода инструментами.