Луи Буссенар - Без гроша в кармане. Среди факиров (сборник)

Между этими городами – иногда на громадном расстоянии – попадаются лишь маленькие деревянные домики, склады угля, колодцы, и изредка встречаются люди.

Звонит колокол. Поезд свистит, останавливается на минуту и, запасшись водой и углем, снова мчится, свистя и тяжело дыша.

Любопытный путешественник, заглянув в путеводитель, с удивлением обнаруживает, что эта хижина, эти столбы с дощечками обозначены в нем как многолюдный город.

Если это заметит американец, он улыбнется и скажет своим гнусавым голосом:

– Вы удивлены – и совершенно справедливо… Но приезжайте сюда лет через пять-шесть, и вы действительно увидите город с десятью, пятнадцатью, двадцатью тысячами жителей.

И это правда.

Денвер – ярчайший тому пример.

В этом городе, основанном менее двадцати пяти лет назад, насчитывается уже до ста сорока тысяч жителей.

Два десятка лет назад это было жалкое местечко, а теперь в нем есть университет, уже прославившийся, биржа, несколько театров, просторные бульвары, ботанический сад, великолепные церкви, десятиэтажные дома и всюду электрическое освещение.

По мере приближения к молодой нарядной столице штата Колорадо количество ферм и обработанных участков увеличивается.

Скоро потянулись сплошные ранчо, с проволочной изгородью вокруг деревянных домов, стоящих среди хозяйственных построек.

Там и сям пасутся быки, коровы и лошади под охраной разъезжающих верхом ковбоев, одетых почти так же, как Снеговик, и вооруженных с головы до ног.

На одной из станций несколько из них сели в вагон, звеня в кармане деньгами, которые достались им с таким трудом и которые они едут промотать в шумных попойках.

Они фамильярно обратились к негру, принимая его за одного из своих:

– Алло! Бой!.. Здравствуй!

Произошел обмен рукопожатиями, от которых, казалось, мог последовать вывих плеча, и собеседники поплевали друг другу на ноги табак, который здесь все жуют с наслаждением.

– Откуда вы?.. Куда отправляетесь?..

– Из Нью-Йорка… Туда…

– Куда?

– Не знаю!

– Он глуп… или смеется над нами…

– Не смеюсь, говорю правду.

– Это не ковбой, а грязный негр, одевшийся по-нашему.

– Мошенник… идиот… негодяй!.. Постой, мы отучим тебя выставлять себя не тем, кто ты есть!..

Их было человек шесть; они с криками окружили негра, забавляясь его испугом, готовые устроить шум по любому поводу.

Со Снеговика сорвали шляпу и оборвали галун. От рубашки полетели клочья.

Негр, еще недавно так восхищавшийся своим романтическим костюмом, плакал, как дитя, и совсем побледнел, то есть стал пепельно-серым.

Он голосом и знаками умолял хозяина прийти к нему на помощь, и наконец Бессребреник, которого эта сцена сначала забавляла, видя, что дело может плохо кончиться, вступился за своего слугу.

Кроме того, ему жаль было платья, которое ковбои грозили превратить в клочья. До окончания пути у него в кармане было всего две тартинки; что он станет делать, если придется обновлять костюм слуги?

– Господа, – обратился он миролюбивым тоном к ковбоям, – оставьте беднягу в покое.

Ему засмеялись в лицо и посоветовали в собственных интересах не вмешиваться не в свое дело.

Бессребреник тоже начал смеяться, но в то же время ноздри его и верхняя губа вздернулись в странной гримасе.

Миссис Клавдия смотрела на него с любопытством, словно спрашивая, как он намеревается поступить.

Джентльмен встал и сказал сухим, отрывистым, совершенно изменившимся голосом:

– Я просил… Теперь приказываю… Прочь лапы, негодяи!

При этих словах ковбои на минуту выпустили свою жертву, находя довольно смешным этого человека, осмелившегося выступить один против шестерых.

– Постойте! – воскликнул один из них. – Мы и его разденем… Сударыня, потрудитесь пройти в соседний вагон; мы хотим его оголить, как червяка, и присутствовать при этом вам будет неловко.

Миссис Клавдия не тронулась с места, не отвечала, кажется, все более и более заинтересовываясь происходившим.

Бессребреник выпрямился, выпятил грудь и заслонил собою негра.

Ковбои подняли адский шум, набросились на него, вцепились в его одежду, стараясь ее разодрать.

Без видимого усилия джентльмен с расчетливой точностью нанес удар в один из перепоясанных красным кушаком животов.

В ту же минуту его рука разогнулась с силой стальной пружины и следующий удар пришелся по одному из багровых носов.

Послышались возгласы: «Ах!.. Эй!» – и обладатель красного кушака упал на пол, а его товарищ с разбитым носом последовал его примеру.