Роман Орлов - Пропавшие без вести. Вернуться любой ценой

– Во-первых: если нас не посетили в течении дня, то ночью и подавно не заявятся. Во-вторых: здесь у нас есть хоть какая-то крыша над головой. В-третьих: остаться здесь намного безопасней, чем шляться по лесу в ночи. Вот скажи мне, Боря, выберемся мы сейчас из этой ямы, ну пойдем в лес. А что дальше? Через пару часов уже стемнеет. Времени на то, чтобы найти или, тем более соорудить подходящее укрытие нам точно не хватит. Конечно, если ты мечтал провести ночь в компании братьев наших меньших, для которых ты, кстати, скорее пища, нежели брат, то валяй. Тебя лично здесь никто не держит. – Боря остывал все заметнее, слушая мою лекцию, и сейчас сник окончательно.

– Помочь вылезти? – выдержав минутную паузу, спросил я, дабы дать оппоненту понять, что от его ухода, мне, как и остальным, не жарко, не холодно.

– Нет. – буркнул он в ответ и расстелив в углу куртку улегся на нее, лицом к стене.

– Выдвинемся рано на рассвете. Проверим соседнюю яму, вытащим остальных, если таковые имеются, а там в лес пойдем. Это пока все. – сменив шутливый, поучающий тон на абсолютно серьезный сказал я.

– Ладно. А если проспим? – спросил Паша.

– Я не буду спать, разбужу. – уверил я его, и, по примеру Бориса улегся на пол.

Жаль, куртки на мне не было, и пришлось ложиться на голую землю. Но ничего, долго валяться тут я не собираюсь. Лишь немного отдохну, пока все не уснут, а там и поднимусь на ноги, дабы самому не закемарить, нарушив тем самым данное мной слово.

Так как я был в отключке около суток, спать мне совсем не хотелось, чего не скажешь по остальным. Было видно, с каким увлечением они выбирают место для своего ложе. Выходит я был самым выспавшимся из всех, потому и принял на себя обязанности будильника и, по совместительству, дозорного. Не смотря на окружающую вроде бы безопасную обстановку, дозорный все равно не помешает. Черт его знает, что может случится за ночь. Да и у меня будет достаточно времени, чтобы спокойно продумать все наши дальнейшие действия, по крайней мере на следующий день.

Выберемся из ямы, проверим соседнюю, а дальше в лес – искать надежное убежище, или место для его постройки. Только вот, что дальше? Искать населенный пункт? Для этого надо выбраться из леса, а сам бог знает, насколько он велик и непроходим. Может, посчастливится наткнуться на лагерь лесорубов, или домик лесничего? Хорошо бы…

Интересно, о нашей пропаже знает кто-нибудь кроме родных и друзей? Как никак, а не каждый день в одном городе без вести пропадают сразу семь человек, а может и больше. Но почему-то я был уверен, что ни полиция, ни честной народ во главе с сердобольными волонтерами нас не ищут. Такое ощущение, что мы вообще как бы и не нужны никому, даже тем, кто нас зачем то похитил. И смех и грех.

Спустя минут двадцать после отбоя все уже крепко спали и я поднялся с земли. Аккуратно шагая вокруг спящих, дабы не разбудить или случайно не запнуться об кого-нибудь, я медленно написывал круги, озадаченно почесывая подбородок. Одна мысль, а точнее, предположение, так сильно въелось в голову, что не на шутку разволновало меня.

Ведь если соседняя яма пустует, то вполне возможно, что завтра, или даже ночью, похитители привезут туда очередную партию живого груза. Ну и, надо полагать, навестят и нас. Вот черт! Поздновато до меня дошло. Теперь уже ничего не исправишь. Не стану же я сейчас поднимать тревогу, которая пятьдесят на пятьдесят может оказаться ложной. Эх, ладно, авось пронесет. Старое русское «авось», не раз выручало нашего русского мужика. Хотя и не раз жестоко его подставляло…

Я провел всю ночь, тщательно вслушиваясь, что происходит снаружи. А происходило там следующее: по вечеру сильно стрекотали кузнечики, после, когда опустилась глубокая ночь, им на смену пришли совы, или филины – ночные стражи дремучего леса. В одну минуту, до меня донеслись отнюдь не обрадовавшие меня звуки – волчий вой. Не сказать, что я был сильно удивлен присутствием в лесу диких собратов одомашненных собак. Как ни как, это все таки, лес. Но до этого момента я надеялся, что кроме голода нашим жизням угрожать ничего не будет. Конечно, было бы весьма наивным тешиться такой зыбкой, хрупкой надеждой, которая разлетелась прах раньше времени. Но, как гласит поговорка, надежда умирает последней. К счастью, я не пренебрег вспомнить еще одну, не менее популярную пословицу, которая призывает надеяться на лучшее, но готовиться к худшему и временами напрягал память, вспоминая наиболее эффективные методы борьбы с различными недоброжелательными обитателями леса. А теперь, когда заслышал вой, и вовсе перестал думать о чем-то кроме самообороны.