Виктор Репкин - Травник. Перепутье I

– О, я смотрю, наш герой проснулся. Я не успела тебе сказать до того как ты отключился, что яд, который ты выпил, на самом деле не убивает человека напрямую. Его действие приводит к тому, что у человека постепенно начинают сниматься все психологические ограничение, все нормы морали и закона, что были привиты ему обществом с самого его рождения. И к концу нескольких недель он превращается в отпетого маньяка и садиста. Он уподобляется дикому зверю, который только и может, что мучить, убивать, и насиловать. И на него начинается настоящая охота, в конце которой, обычно с большими потерями, его уничтожают, изрубив в капусту. Ладно, хватит на сегодня с тебя шуток. Пока ты был без сознания, я ввела тебе противоядие, так что можешь меня за это поблагодарить.

– Ага, только развяжи меня сначала, и я сразу тебя хорошенько отблагодарю. Даже не сомневайся, схожу за крапивой или розгами и отхожу по мягкому месту, как следует, чтобы всякие глупости в голову не лезли. – Злость на нее еще не успела окончательно покинуть мое сознание, и мешала мне трезво оценивать сложившуюся ситуацию.

– Да ты, я смотрю эстет, умеешь подобрать ключ к женскому сердцу. Только вот какие дела, я тоже могу сходить за ними. Только в отличие от тебя, я сейчас не связанна. – Вот так она сумела вернуть назад мне же мои слова.

– Кстати, а где твои два провожатых, тот мелкий и большой? Что-то я их не вижу рядом с тобой. – Их и в правду нигде не было видно.

– Они пошли за припасами и амуницией, нам же за камнями в дальний путь идти. Или ты уже забыл? Кстати, не плохой у тебя ножичек, сразу видно руку мастера, хотя до наших мастеров, ему еще очень далеко. – С этими словами она крутила в правой руке мой кукри, которым я ее недавно угрожал.

– Не переживай, верну я тебе по попозже его верну. А когда дело выгорит, сможешь себе целый доспех купить. Но развязывать тебя я не буду, мало ли что ты с одинокой девушкой ночью в лесу может сделать. Так что давай спи, завтра нам предстоит долгий путь.

Я про себя обматерил всех вместе взятых девушек, с их постоянными проблемами и огромными тараканами в голове. Мало мне было с сестрой проблем, теперь видать новая беда на шею села. Но делать было нечего. Я постарался как можно лучше устроить связанное тело на земле, и попытался уснуть. Хорошо еще то, что меня положили не прямо на голую землю, а на какую-то подстилку, типа ельника. Поворочавшись, какое-то время, я сумел-таки заснуть.

Утро встретило меня сыростью, туманом, и пением птиц. За ночь количество людей и вещей увеличилось в два раза. Невдалеке сидел громила и смачно ел, целую запечную курицу, вместе с костями и хрящами, только треск шел от очередной лопнувшей куриной косточки. Карлик сидел тихо и медленно поглощал ложкой из тарелки какой-то наваристый суп, заедая его при этом ломтем хлебом. Девушка сидела на пеньке и пила что-то из кружки, что держала в своих руках.

– Могли бы уже, меня и развязать, нелюди. Сидят и спокойно себе завтракают! – От моих слов громила громко заржал, так что куски курицы полетели во все стороны, другие два персонажа тоже засмеялись. – Я что, сказал что-то смешное?

– Вообще-то да. Мы с моими коллегами не относимся к вашему людскому племени. Мы как ты выразился: самые настоящие «нелюди». Не переживай, тебя есть не будем, по крайней мере без особой на то нужды. – С этими словами девушка пристально на меня посмотрела. Словно оценивала, где у меня места помягче и вкуснее, и потом демонстративно облизала свои губы.

– Надеюсь, ты это пошутила, и есть меня, не собираешься. – Мало ли, что у них в родном мире за порядки приняты, вот даже у нас, пигмеи в тропиках до сих пор каннибализм практикуют.

– Это шутка, вообще-то я предпочитаю молодое и нежное мясо, а ты, судя по всему, уже на него не тянешь. Но вот Гран-орк, и сделал кивок в сторону громилы, может закусить твоей печенью или сердцем. Да и Хрым, как гоблин, составит ему компанию.

– Еще чего. Мы орки вообще ни с кем не делимся такими деликатесами как человеческие потроха. Голос у громилы, оказавшимся орком по имени Гран, был соответствующим, басовитым и громким, с нотками звериного рыка. Ладно, Мелиса поиграла с ним, и хватит. Время у нас не много, окно недолго будет открыто. Ты же не хочешь тут, вмести с ним, куковать полгода до следующего окна. Давай освобождай парня и накорми его, нам еще по лесу идти не одни сутки.

– Сам тогда и развязывай. Он меня в таверне ножам прирезать хотел, а недавно выразил желание: хорошенько выпороть. Мало ли что еще у него на уме может быть. Вот развяжу я его, а он на меня наброситься и побьет.