Антон Краянский - Пришелец с планеты Земля

Максим с трудом приподнялся. Кости ныли, будто прошли через молотилку, липко кровоточили ссадины, рабочий комбинезон превратился в рваные лоскуты. Фонарь чудом уцелел.

– Эй, Макс! – послышался тревожный голос Сэма. – Ты цел?

– Почти. Ободрался здорово, но вроде бы ничего не сломал.

– Стой на месте. Сейчас принесу верёвку.

Максим огляделся. Луч фонаря тонул в смолистой черноте, изредка выхватывая нечёткие силуэты, похожие на колонны. Любопытство взяло вверх над болью. Максим медленно поковылял к ближайшей колонне. Из темноты постепенно проступил исполинский столб.

Приблизившись, Максим легонько коснулся столба. Кто знает, вдруг таинственные колонны хрупкие, как проклятая стена? Но древний монолит рушиться не собирался. Пальцы нащупали сеть ровных, продольных желобков. Слишком ровных. И колонны слишком прямые, словно подпирают купол исполинского храма. Древний храм корпоратов? Вряд ли.

Максим отступил назад. Впервые за месяцы рабства сердцем овладел жгучий восторг. Восторг от неизвестного. Детское воображение ваяло картины древних цивилизаций, героев, правителей. Обязательно похожих на людей. Гордых и прекрасных, как античные боги.

Действительность иногда превосходит фантазии. Под ногу предательски подвернулось что-то гладкое, выпуклое. Максим растянулся на камнях. Сквозь луч фонаря на Максима смотрели две пустые глазницы черепа. Суеверный, слепой ужас седых времён выдавил из горла крик, заставил отпрянуть назад. Сердце дрожало туго натянутой струной.

Череп лежал на месте, явно не собираясь вырваться из объятий смерти. Вспомнились слова отца: «Не бойся мертвецов, бойся живых». Так успокаивал отец ещё шестилетнего Максима, после случайного просмотра мистического фильма. Действительно, что ему сделает этот кусок кости? Надсмотрщик Гарри куда опаснее.

Пытливый ум подметил, что череп больше человеческого. Голова великана, да и только. Максим заставил себя подойти ближе. Любопытство и страх сошлись в жестоком поединке. Неведомый гигант ждал. Ждал две тысячи лет.

Что произошло потом, Максим объяснить не мог. Сиреневая вспышка поглотила, пронзила насквозь. Ушли ощущения. От тела остался испуганный разум.

Разум бился в пустоте, пытаясь найти точку опоры. Пространство, время, материя – где всё это? Максим старался ощутить тело. Но тело не спешило отзываться.

– Не бойся.

Голос шёл ниоткуда. В пустоте мелькнула голубоватая искра. От искры исходило тепло, спокойствие.

– Кто ты? — обратился Максим к голосу.

– Тот, кто ждал встречи с разумом. Приветствую тебя, разумный собрат.

– И я тебя приветствую. Но не мог бы ты отпустить меня? – Гордость не позволила Максиму признаться в паническом страхе.

– Поверь мне, я не причиню тебе вреда. Наша раса давно ищет разумных существ во вселенной. Тысячи лет мы блуждали сквозь пространство, но так и оставались в одиночестве. Только изредка встречались зачатки первобытного разума. Тогда на разных планетах, что могли привлечь разумных, мы построили Храмы Разума. У каждого храма есть хранитель, добровольно оставивший физическую оболочку. Я – один из хранителей.

– Ты – призрак? – удивлённо спросил Максим.

– Используемое тобой понятие мне не совсем ясно.

– Ну… Твоё тело мертво, но разум продолжает существовать?

– Да, именно так. Я – ментальный модуль некогда живого мозга. Теперь меня сохраняет машина, сокрытая глубоко под храмом.

– И чего же ты хочешь от меня, хранитель?

– Передать знания нашей расы.

Максим снова попытался вырваться из пустоты. Тщетно. Проклятый сиреневый туман держал цепко. А что если принять предложение инопланетянина? Знания могут пригодиться. Вот только редко что-то даётся просто так…

– И что ты попросишь взамен? – недоверчиво спросил Максим.

– Ничего. Я чувствую сомнение и страх. Поверь, собрат, наша раса давно отвергла насилие. Нам чужда корысть. Возможно сейчас, когда мы с тобой разговариваем, нашей расы уже нет. Ещё в те времена, когда создавались храмы, мы медленно угасали. Миллиард лет (ваших лет) – долгий срок.

– Вашей цивилизации миллиард лет?! – восторженно воскликнул Максим. В поединке любопытства и страха перевес получило любопытство.

– Возможно и больше. Не все наши хроники сохранились. Наша раса – не самая старая. Когда-то мы нашли руины более древней цивилизации, возможно одной из первых цивилизаций вселенной. Мне приятно беседовать с тобой собрат, ты скрасил моё одиночество. Но примешь ли ты мой дар?