Антон Фарутин - Финансист. Серия «Карьерист»

В кармане завибрировал телефон, прерывая сладкие грезы мести. Его вызывали в Башню – так его новые работодатели называли головной офис МонолитБанка.

***

– Да, Виталий Григорьевич, а дружок-то ваш Бондарев опять выкрутился!

Шекнер заскрежетал зубами при слове «дружок», но промолчал. Ему никогда не нравилась надменная манера Аркадия Смирнова говорить с ним о Бондареве так, словно они были бывшими друзьями. Он безусловно понимал, что это издевка и что таким образом Смирнов хочет распалить ненависть внутри Шекнера и сподвигнуть его к каким-то еще более хитрым и изощренным действиям, но Виталий в этом никогда не нуждался. Он ненавидел Монолит и Смирнова, но Бондарева он ненавидел гораздо больше, больше всего на свете. Тем временем Смирнов продолжил свою мысль:

– Вы, безусловно, очень хорошо провели порученную вам операцию по устранению своего бывшего э-э-э… коллеги, так сказать… юриста Савицкого. Конечно, это было проверкой вашей преданности нашему общему делу, но знаете, я даже иногда побаиваюсь вас. Вы так легко готовы расправиться со всеми, с кем когда-то весьма тесно сотрудничали…

– Я выполняю то, что вы мне приказываете, – твердо произнес бывший глава службы безопасности. – Вы изъявили желание устранить одно из основных препятствий на пути поглощения.., – здесь Шекнер немного замялся – того что осталось… тех активов, что остались от Галактиона. И вы знаете, что никто кроме Савицкого не обладал всей полнотой информации относительно того каким образом все эти активы были оформлены, и того каким образом было бы лучше всего скрыть их от посягательств совета кредиторов, в котором у МонолитБанка на сегодняшний день абсолютное большинство. Я пытался надавить на юриста, чтобы решить вопрос в нужную сторону без лишнего кровопролития, но он неожиданно отказался… Так что я был просто вынужден пойти на крайние меры…

– Да-да, я знаю, Виталий Григорьевич, это неприятно, но иногда наши оппоненты не оставляют нам другого выбора, заставляя нас прибегать к непопулярным мерам. Но это был хороший ход, который безусловно не только ослабит врага, но и позволит нам в самые кратчайшие сроки завершить эту в общем-то небольшую операцию по наведению порядка и реструктуризации наших топливных активов. – Смирнов улыбнулся, глядя на сосредоточенное лицо Шекнера. – Это было ожидаемым действием, но все же я не могу не отметить того насколько хладнокровно вы расстаетесь с бывшими сослуживцами.

– Вы знаете, что это было лишь частью моего плана, основной целью которого было свалить вину за произошедшее…

– Я знаю, знаю… – махнул рукой Смирнов, – на Бондарева. Это была красивая задумка – убрать одного противника и подставить другого. Вы предполагали засадить его в СИЗО, где мы используя наши рычаги смогли бы оказать на него э-э-э… должное влияние. Вытащить из него нужные нам сведения и оформить сделку продажи, записанных на него европейских активов задним числом. Красиво задумано, но как я уже сказал ему снова несмотря ни на что удалось выкрутиться. – Смирнов широко улыбнулся. – Знаете, этот парень даже начинает вызывать у меня интерес и желание познакомиться. Подумать только! Он уже дважды переиграл нас – невероятным образом сорвал наши планы в Боливии, а теперь вышел сухим из воды, несмотря на вашу – не будем скромничать – весьма искусно расставленную ловушку. И ведь вы еще не знаете самого интересного!

Шекнер напрягся. Ему и без того был неприятен весь этот разговор. Его раздражал этот ухоженный человек в белоснежной рубашке и аккуратном костюмчике с небольшим значком в форме развивающегося триколора на лацкане. Его злила необходимость нахождения в башне Монолита, все эти разговоры о том как поделить то, что когда принадлежало и самому Шекнеру в том числе. А сейчас, словно испытывая его нервы на прочность, этот лоснящийся самодовольством человек собирался сообщить ему очередную порцию плохих новостей.

– И чего же я не знаю? – мрачно спросил он.

– А не знаете вы, мой дорогой Виталий Григорьевич, что ваш друг Бондарев, оказывается уже успел продать свою долю в интересовавшем нас европейском бизнесе Галактиона. Так-то вот! – он развел руками. – Словно бы какой-то ангел-хранитель стоит у него за спиной и подсказывает как себя повести, постоянно переигрывая нас на один шаг.

– Скорее, дьявол.. – буркнул себе под нос Шекнер, матеря про себя нерасторопность людей Монолита. Ведь он предлагал им действовать сразу по прилету Бондарева в Россию! Ан-нет! Им видишь ли понадобилось целых два месяца, чтобы что-то там решить внутри себя. Идиоты!