Линда Йонненберг - Колонизатор. Картинки ближайшего будущего

– Шахи! – Дуня плюхнулась с мокрыми ногами на тахту, – А, расскажи нам про Майора Павлуцкого и злых чукчей.

Шахи допила свой коктейль и оценивающе посмотрела на Алекса:

– Пожалуй, это слишком страшная сказка.

Дуня закинула свои мокрые, холодные ноги на спину Шахи:

– Ну, пожалуйста, ну давай, я буду изображать злых и кровожадных чукчей, а потом мы будем «рубить с плеча», Дуня боднула Алекса своей ещё мокрой от купания, головой. От почувствовал жар её кожи, терпкий запах моря, видимо исходящий от песчинок, застрявших в её потяжелевших влажных локонах. На их языке «рубить с плеча» означало секс. Царь Шахриар рубил головы своим молодым жёнам, как только наступало утро в «1000 и одной ночи».

– Действительно, Шахи, валяй про майора!

Шахи села на тахте, удобно скрестив под собой ноги, хитро прищурилась, что просто обожал Алекс, и начала свой рассказ:

– Дошло до меня, мой царь и повелитель, что в далёкие времена, в холодной, заснеженной Сибири жили-были, были- жили, твои предки, Алекс Воротов, из древнего боярского рода Павлуцких.

– Какая Сибирь? – перебил её Алекс, – ты же сама говорила, что мои предки из России.

– Да не перебивай ты, – Дуня толкнула Алекса в бок, – все узнаешь!

– В начале 18 века, четыреста лет назад, как таковой Сибири и не было, – продолжила Шахи, – была бесконечная тайга, горы, реки, а потом тундра, где жили дикие племена ительменов, чукчей, коряков, якутов. Россия, рывками, двигалась с запада на восток, заполняя всё собою, а значит вместе с ней шли и русские люди. И вот вышел указ из Сената, чтобы «Изменников иноземцев и которые народы сысканы и прилегли к Сибирской стороне, а не под чьею властию, тех под российское владение покорять и в ясачный платеж вводить». Нашлись и люди для этого дела, среди них казачий голова Афанасий Шестаков и предок твой – капитан тобольского драгунского полка Дмитрий Иванович Павлуцкий. Был он крепок, здоров, в сани его запрягали четырёх оленей, когда как в обычные сани только двух. Воевал он саблей и кремнёвым ружьём. Вот он смотри:

Тахту под газибо окутал 3D экран, закружил снег, завыла злая вьюга, где-то в дали Алекс увидел тёмный силуэт.

– Видишь? – Дуня приблизила фигуру на экране поближе, – с горжетом и шарфом штабс-офицера носил он кольчугу, шлем, а сверху мохнатый тулуп.

– С воротом до самого темечка, – добавила Шахи.

Алекс впервые видел кольчугу и не очень понял, зачем она.

– Кольчуги защищали от стрел и копий туземцев, были они проваренные внахлёст, – сыпала незнакомыми старыми словами Шахи.

– Квадратные кольца перевитого сечения – зубилом не пробьёшь. – поддержала ее Дуня.

А Шахи продолжала, перейдя на зловещий полушёпот:

Чукчи, доселе не видевшие русских, прозвали Павлуцкого – Якунин и рассказывали о нём жуткие сказки – над пологом зависла яранга, внутри сидели дикого вида люди, полностью одетые в меха и говорили о своём враге: Пришёл Якунин, огнивный таньг, одетый железом, худо убивающий. Оттого худо убивающий, – кого поймает, худо убивает: мужчин, повернув вниз головой, разрубает топором по промежности; женщин раскалывает пополам, как рыбу для сушения. Алекса прям передернуло от их корявой древней речи и он положил голову на теплое бедро Дуни, слушая повествование Шахи:

– И вот вышли Шестаков и Павлуцкий из Тобольска, а с ними четыреста казаков и направились в Иркутск, но не было между ними согласия, спорили они. Не хотел казачий голова слушать драгуна, отряд распался… Шестаков направился к Тауйскому острогу, где поджидали его злые чукчи и отравленная стрела.

На экране разгорелся бой, летели стрелы, сверкали сабли и вот красавец-казак падает с коня, из его шеи торчит стрела, а рядом с ним десяток злых мохнатых туземцев, готовых добить его копьями.

– Павлуцкий остался один, царица дала ему звание майора и поставила во главе войска. Будучи опытным воином и искусным переговорщиком, он не повторял ошибки казака Шестакова. Прибыв в Анадырский острог, он укрепил крепость, обучил людей и стал воевать с немирными чукчами и воевал десять лет. Вот так говорили об этой войне в ярангах: Якунин, худо убивающий, истребляет народ, собрал целые возы шапок, шапки убитых, двадцать возов отправил своему царю. Оленьи люди бежали из внутренней страны к морю, но таньги следовали сзади и истребляли отстававших. Оленьи люди добежали до края земли, поселились под утёсом, под крутыми скалами, но таньги взобрались на утёс и, скатывая сверху камни, разбили укрепление и истребили многих.