Роман Губанов - Звезда должна гореть. Легенда о рыцаре-драконе

– Но почему он умер? Разве уже пришел его срок?

– Я не могу ответить на твой вопрос. Поток его жизни оказался прерван, хотя он и не успел пройти положенный путь по реке жизни. Лед его тела так и не растаял, чтобы вновь стать частью нашей стихии.

В груди юноши что-то сжалось в тугой комок. Может быть, речная королева сумеет оживить этого странного теку? Но на его вопрос она лишь безмолвно покачала головой.

– У меня нет такой силы, – Владычица местных вод слегка помолчала, а затем добавила. – Река умирает, Зал! Я это чувствую. Люди вашей деревни всегда были добры к нам и речному народу. Мы платили тем же. Но увы – этот бесконечный поток пришел к своему истоку.

– Но почему? Куда вы уходите? Неужели мы ничего не можем для вас сделать?! Люди из нашей деревни всегда готовы были помочь. Вспомните, мы же смогли освободить в прошлом году течение от того мусора, что перекрыл реку в Узком Каньоне. Почему мы не можем сделать этого сейчас?

– Случившееся принесли иные воды. Боюсь, что даже ваших сил недостаточно, чтобы справиться с этим. Сам Великий Океан в смятении.

Юноша был в отчаянии. Королева грустно посмотрела на него и продолжила:

– Нам придется уйти. Пожалуйста, передай мои слова людям из вашей деревни. Возможно, вскоре и вам придется искать новый исток.

– Я…, – непонятный комок в горле мешал говорить. – Я передам твои слова, о Блистательная!

Речная Владычица исчезла в брызгах и свете. Вернее вода, бывшая частью ее тела, просто вернулась обратно в свою стихию.

Зал двигался по лесной тропинке, направляясь в сторону своей деревни. То, что раньше ускользало от его беззаботного взора, нынче бросалось в глаза своей неприглядностью. С некоторых деревьев облетали листья, словно глубокой осенью, обнажая пустые кроны. На других листья завернулись и приняли черный оттенок, с грязным коричневым налетом. На третьих листья были на месте, но ветви зияли страшными рваными ранами – кто-то содрал с них почти всю кору. Сок капал с деревьев, словно горькие слезы сожаления о прошедших счастливых днях. Терпкий запах вытекающей из растений жизни наполнил окрестности.

Мучительный крик какого-то животного заставил юношу неожиданно вздрогнуть. Казалось, что оно попало в беду и очень сильно страдает от непереносимой боли – как если бы его завалило деревом, но гораздо страшнее . Напуганный, развернулся он и помчался в ту сторону, откуда доносился этот страшный рев, чтобы прийти на помощь несчастному существу, попавшему в беду. Вскоре ноги вынесли его на поляну, где он и остановился, как вкопанный, не смея двинуться от созерцания страшной и непостижимой картины.

Перед ним стоял единорог, что само по себе уже было неправильным. Животные эти в их краях появлялись редко и лишь в особых случаях. К людским селениям они никогда не приближались и держались всегда вместе. Этот же был совершенно один, причем оказался совсем рядом с их деревней.

Зрелище, представшее перед глазами юноши, и в самом деле оказалось небывалым, одновременно и парализуя, и вызывая желание кричать и бежать прочь со всех ног. Клочья шкуры рваными лохмотьями болтались на теле несчастного животного, словно кто-то собирался живьем вырезать из нее ремни. Шерсть была сильно обожжена, а кое-где попросту слезла, обнажив гниющее мясо и кости. Тяжелая, темная и густая кровь капала из его ран, от чего трава в некоторых местах свернулась и пожухла.

Единорог издал еще один громкий жалобный стон, ранее так напугавший Зала. Тот смотрел на умирающее животное, не в силах сдвинуться с места.

Заметив человека, единорог повернул голову. Взгляд выражал мольбу о помощи. Неожиданно он стал заваливаться набок, потеряв последние силы. Рог его потемнел. Издав последний предсмертный хрип, благородное животное упало на землю и затихло.

Оцепенение резко спало и юноша рванул прочь от этого страшного места. Не помня себя, со всех ног кинулся он в деревню за помощью.

В селении было тревожно. Несколько дней назад их вождь Такинаку отправился в другую деревню, чтобы обсудить некоторые странные события с тамошним вождем, но до сих пор не вернулся. Первой забеспокоилась его жена – он обещал быть через два дня, а на исходе уже был четвертый. Она отправила в соседнюю деревню своего младшего сына, чтобы он выяснил, куда подевался отец. Беспокоиться особо было не о чем – люди и животные жили в мире, а о ядовитых растениях в округе никогда не слышали. А добежать до другого селения и вернуться обратно можно за полдня. Однако прошло еще два дня, но ни от мужа, ни от сына не пришло никаких известий. Тогда она послала на поиски старшего сына с друзьями. К вечеру тот вернулся, неся в руках свирель – любимую игрушку брата. На свирели были видны засохшие пятна крови. Отца же в соседней деревне вообще не видели.