Лев Голубев-Качура - Инопланетяне. Приключения

У любого живого существа заложен инстинкт самосохранения. Ему не хочется умирать, тем более рано, ему хочется жить и жить! Даже больное существо, находясь при смерти, цепляется за жизнь…. Такова природа, и не нам менять её!

С такими мыслями я и провалился в короткий сон. А во сне я принял решение на новый побег. Проснувшись, я утвердился в принятом во сне решении! Сон был для меня вещим, что ли. Говорят же, во сне иногда приходят ответы на решения, на которые ты не находишь во время бодрствования.

Странно, как только у меня возникает мысль о побеге, так они, «тараканы», тут же приходят за мной и ведут «сдавать» кровь. Они, словно специально ослабляют меня, чтобы я не смог убежать. Может, они телепатически считывают мои мысли даже тогда, когда я сплю?

Так и сейчас, только я укрепился в мысли о новом побеге, как два охранника появились перед моей клеткой, открыли её и, грубо подхватив меня под руки, потащили к «кровососу».

Бежать, во что бы то ни стало бежать! – твердил я мысленно, смотря, как моя кровь капает в банку…

* * *

После «кровопускания», меня, совершенно ослабленного, роботы-охранники принесли назад и бросили в клетку. Закрыв дверку, они ушли.

Интересно, мне показалось, или это бред ослабленного организма – я не услышал щелчка запорного механизма! Полежав немного, пока перед глазами перестали летать чёрные мушки, не вставая, подполз к двери. И, всё так же, лёжа, попробовал осторожно открыть её. Иии…, она приоткрылась! Я замер, прислушиваясь – тишина!

Первой моей мыслью было сомнение, а правильно ли я поступаю, вдруг это ловушка? Затем, сомнение сменилось на осторожную радость – охранники, посчитав меня совершенно ослабленным после «сдачи» крови, посчитали ненужным запирать дверь. И третья, более вероятная – халатность. Это ж не только у людей бывает недобросовестное отношение к своим обязанностям. Наверное, у всех живых существ бывает. Что, одни мы такие неполноценные, что ли?

Что ж, подумал я, сама судьба решила дать мне ещё один шанс. Так воспользуемся им, прошептал я, и решительно пополз из клетки! Затем, кое-как поднявшись на дрожащие от слабости ноги, преодолевая дурноту и мушки в глазах, медленно пошёл прочь, подальше от своей тюрьмы.

Пока мне везло – то ли охранная система была на профилактике, то ли инопланетяне решили, что я, слабый и обескровленный, не смогу убежать, то ли ещё по каким причинам, но воя сирен, трезвона и погони, не было. Я, медленно переставляя ноги и опираясь о стены руками, шёл по коридорам, спускался по каким-то лестницам (подниматься вверх у меня бы не хватило сил), и оказался, наверное, на самом нижнем ярусе. Дальше хода не было. Было только несколько круглых дверей, с чуть утопленными в стену кнопками сбоку.

Куда дальше? – замедленно подумал я, и нажал оказавшуюся перед моими глазами кнопку. Зашипев, дверь открылась, и мгновенно по всему коридору разнёсся громкий вой сирены.

От слабости, от продолжавшей кружится головы, от сознания, что и этот шанс на побег, вероятно, уже последний в моей жизни, я безвозвратно потерял, я совершенно неосознанно заглянул внутрь помещения и увидел в нём что-то похожее на подводный батискаф.

Что ж, решил я, забираясь в люк и запираясь – запрусь, и пусть они меня выковыривают из него, как кильку из консервной банки. Мне уже всё осточертело! Я больше не в состоянии сопротивляться!

А по крышке люка уже тарабанили чем-то тяжёлым, но она пока держалась, и я был пока под защитой батискафа.

Сев за пульт управления, и окинув его взглядом, я обескуражено пробормотал: «Ну, и к чему понатыкали столько переключателей, кнопок и разноцветных лампочек? Чёрт в них ноги сломает, и нажал первую же попавшую мне под руку кнопку. На пульте заморгали и просто засветились с десяток огоньков, а внутри батискаф наполнился тихим жужжанием, словно улей ожил.

Ага, ехидно пробормотал я, ожил. Сейчас я ещё что-нибудь нажму, и нажал… сразу всей пятернёй, одновременно прошептав – «бог не выдаст, свинья не съест!» – и…, мгновенно провалился в пустоту. От страха я заорал благим матом: «Твою мать! По-мо-ги-те!», и взлетел вверх, под потолок! Сильно ударившись всем телом, я потерял сознание. Сколько времени я находился в бессознательном состоянии, не знаю, но, очнувшись уже на полу, я вновь услышал удары по люку, правда, более слабые. И, как мне показалось, батискаф медленно покачивался, словно на волнах. Это от слабости меня качает, решил я, и вновь забрался в кресло.