Лариса Ворошилова - Женька и миллион забот

– Поедем к его маме, – печально произнесла она. – Больше некуда.

– А адрес ты знаешь?

– Знаю, – так же уныло согласилась подружка.

– Тогда – вперед! – Женьке хотелось верить, что это приключение все же закончится достаточно быстро.

– Кто там? – поинтересовался из-за двери раздраженный женский голос. – Попрошайкам не подаю!

– Мы не попрошайки! – в отчаянии выкрикнула Ниночка, – Мы Гену ищем.

За соседней дверью кто-то интенсивно завозился, явно подсматривали. Женька повернулась и показала глазку язык. Возня повторилась.

– А чего от Геночки надо? – требовательно вопрошал недовольный голос из-за двери.

– Понимаете… он ушел, и я его найти не могу… на работе его нет… – стала объяснять Ниночка, прижимая руки к груди.

– Ясное дело, нет, – с ядовитым сарказмом отозвался голос из-за толстой двери. – Праздник все-таки.

– Я вам вчера звонила… а вы…

– А, так ты та самая прошмондовка, которая проходу не дает моему сыночку? – голос и вовсе озлился.

Ниночка стрельнула отчаянным взглядом в сторону Женьки и вжала голову в плечи. Весь ее испуганный вид говорил: давай уберемся отсюда побыстрее! Но Женька доводам рассудка не вняла. Её словно черт за язык тянул.

– Послушайте, может, вы все-таки откроете? А то не слишком удобно через дверь разговаривать.

Молчание.

– Вы меня слышите? – Женька постучала кулачком по косяку двери.

– Я сейчас милицию вызову! – залязгали замки.

Ниночка вцепилась в Женькин локоть и повисла на нем, как сочная груша на ветке:

– Женечка, давай уйдем! Ну, ее, в самом деле! Я ее боюсь!

– Ну, теперь хоть понятно, чего это твой Геночка так тебя оберегал и прятал подальше от мамочкиных глаз, – посочувствовала художница.

– Уйдем, а?

Но в этот момент дверь распахнулась. На пороге стояла маленькая, тщедушная женщина в длинном, засаленном розовом халате в синеватых разводах. Когда-то разводы были цветами, теперь они с трудом угадывались на блеклом фоне. Темные крашеные волосы с проседью были неряшливо пришпилены на макушке в растрепанную гулю. Тощая, цыплячья шея вытянулась, высокие скулы пылали боевым румянцем, запавшие карие глаза азартно блестели. Хозяйка дома, широко расставив ноги, загородила проем, словно на суверенитет ее квартиры покушались агрессоры в касках.

– Ты, что ли, стучишь? – она уперлась взглядом в Женьку, поскольку Ниночка трусливо пряталась за ее спиной. – Иди, по башке себе постучи! Проваливай отсюда! А то вот я сейчас швабру возьму, да как отхожу…

– А вы не кричите! – Женька дернула подбородком, наступая на тетку. Она и сама не ожидала от себя подобной прыти, но ее уже несло. – Мы не вас ищем, а Гену. А если его здесь нет, так и скажите. И нечего ругаться!

– Да ты как со мной разговариваешь, соплячка! – брызнув слюной, взвизгнула тощая, выпучивая глаза. Она решительно шагнула вперед, как видно, не желая спускать обидчице. – Мало мне ученичков в школе, всю душу вымотали, так еще и эта… – женщина звучно постучала себя тощим кулаком по впалой груди, звук получился такой, будто пару раз встряхнули мешком с сухими костями. – Умные все стали! – продолжала неистовствовать худышка. – Выучили вас на нашу голову! Чего сюда приперлись? Геночку вам подавай? – она злобно сощурилась, выставив перед собой кукиш. – А это видели?

Женька уже была не рада, что вообще сюда приперлась. И фиг бы с ним, с этим Геночкой. Куда он, к черту денется? Хотя, не удивительно, что с такой мамашей он и в самом деле может на себя руки наложить.

– Валерианочки выпейте, – брякнула Женька, благоразумно давая задний ход. Ниночка за спиной всхлипывала в платочек и тоже пятилась, пока не уперлась пятой точкой в перила лестничной клетки.

– А ну, вон отсюда! – учительница начальных классов со злости затопала тощими ногами в растоптанных шлепанцах. – Вон, я сказала!

В этот момент дверь напротив открылась и из нее высунулась мужская щетинистая голова:

– Слушайте, вы меня, конечно, извините, но не могли бы вы кричать потише, – достаточно вежливо попросил парень в линялых джинсах. – Я работаю, а вы тут…

– Сегодня выходной! – тут же переключилась на него Геночкина матушка. – Моя квартира, что хочу, то и делаю! У нас свобода слова! А вы идите к себе и стучите на своем этом, как его… компьютере! Писака несчастный! Знаем мы, чего вы там пишите! Мерзости всякие! Сталина на вас нет! Развелось вас тут, как собак нерезаных…