Игорь Райбан - Стикс. Серия «Проект „Отступник“»

Пожал плечами, как отвечая – дескать, я сам без понятия.

Да, всё сходилось: Петр Владимирович Арбалевский, действительно есть такой ученый, работает в НИИ металлов и сплавов, отправлен в командировку, пропал без вестей неделю назад вместе с научной экспедицией, жена умерла двадцать лет назад, осталась дочь от брака.

Я призадумался. Тренированное чутье не давало покоя: было не так все просто, как выглядело на первый взгляд. Обычный московский НИИ, простой ученый доктор наук, дочка тут нарисовалась.

Не спеша съел питательный рацион, запил его крепким чаем, и меня вконец разморило от тепла и еды.

Вяло сказал Кресту распорядиться насчет дозора кто будет первым и далее, поплелся в разложенный походный спальник, укладываясь и заворачиваясь.

Слушая вполуха трепотню команды, и прикрыв глаза, вспоминал, как начиналась история…

За несколько дней до всех событий»

Я сидел в утреннем, придорожном кафе, расположенным на автомобильной трассе Воронеж—Чернигов—Кирова.

В кафешке не переставая звучала музыка и песни Ирины Круг, звонко и громко из динамиков музыкального центра, нагоняя тоску и печаль на мою душу. Сидя за столиком пил горячий крепкий кофе, сваренный бездушной заграничной кофемашиной, который подносила белокурая девушка официантка.

Потреблял коричневое пойло, гордо именуемое кофе «капуччино», маленькими чашками, коротая тяжкое ожидание, чтобы немного взбодриться после бессонной ночи.

Я просто ждал…

Вчера я был, в так называемой, увольнительной.

Военные, которые стояли на блокпосту возле Кордона, меня всегда без слов пропускали. Правда, за маленькие презенты, я то с ними дружбу не водил, иногда оказывая небольшие услуги военному начальству, встретить—провести. Тамошний главный, полковник Калязин, строго настрого приказал воякам меня не трогать и пропускать меня, когда я пожелаю. Я же просто хотел немного развеяться и просадить некоторую сумму денег. Зона до чёртиков в печенках сидела.

И ночью в воронежском ночном клубе «Пятаке», я познакомился с одной очаровательной девушкой Милой из городка Славутич.

А клуб вчерашний был так себе, мягко говоря, не очень понравился.

Вот помню, был один клуб, который обосновался прямо на территории обанкротившегося завода. Он так и назывался «Завклуб», где я там нализался в стельку, и меня выводили подземными, плохо освещенными, заводскими коридорами, на выход, через заводскую проходную.

Когда выходил на улицу, так прямо и неожиданно, ко мне подкатили родные менты, под козырек.

Что такое гражданин, нарушаем общественный порядок, протокол, всё как обычно. Я сам «пепс» уже был к тому времени.

Им говорю внятно, как мне казалось, что я свой, меня не надо трогать.

Потом по привычке своей «вороновской», обезоружил мента.

Заломил хитрым приемом кисть наглому, хамоватому сержанту, с табельным «пм», которым он начальственно, тыкал мне в лицо, объясняя кто я такой и где мое сейчас место.

Пальба, стрельба в воздух, всё такое.

Весело особенно стало, когда на газели «СОБР» подкатил.

Целая спец. операция, против маленького Джоника.

Когда стало не до шуток, выкинул «пм» пустой, лег на мокрый холодный асфальт, сложив руки на затылок!

Отпинали по ребрам подкованными ботинками для порядка, скрутили, надели наручники, упаковали в машину.

Дальше «губа», пропердон и ковер от начальства, понижение в звание. Ошибки молодости, наверно как было у всех…

Да, кофе в кафе, надо признаться, был так себе, горячее пойло с коричневым цветом.

В чернобыльской Зоне ходили байки об вольном сталкере, который был помешан на кофе. Его так и прозвали Арабика по названию сорта кофе, эту марку кофе он предпочитал употреблять.

В своем рюкзаке он носил не патроны, питание и хабар.

А таскал кофемолку, кофеварку, специальную конфорку для варки, в общем всё, что нужно для приготовления кофе в походных условиях.

Да еще сам кофе в Зоне стоит бешеных денег, даже обычный растворимый. Рассказывали сталкеры: присядет он значит, где нибудь на привал, поставит конфорку на костерок, варит свой кофе в маленькой кофеварке. Вокруг запах, аромат свежесваренного черного кофе разносится, натуральный, ядреный, настоящий, аж слюнки текут.

Шутили над ним другие вольные, что на манящий запах, все кровососы в округе сбегутся, и будет он служить как приманкой.

Но он свой кофе редко кому из сталкеров давал на пробу: «Пейте, говорит, лучше свою палёную водку».