Элина Уэйнрайт - Восстань и сияй. Очисти свой разум

– Через меня? Но что я могу? – удивилась я.

– Ты уже заполучила авторитет у оборотней тем, что защищаешь Кайла. А оборотни своих не бросают. Плюс, ты сдружилась с Адамом. Он сейчас самый сильный темный в Сигнум.

Я не понимала, чем закончится этот разговор.

– Не стоит забывать о том, что в список твоих друзей также входят и ребята со стопроцентной силой, – продолжил Киллиан, – Ах, еще же Джексон! Он авторитет в этой школе. Если он скажет им пойти против Совета – они пойдут.

Я затаила дыхание пытаясь понять, к чему он ведет.

– Ты захватила позиции намного раньше, чем Элайджа успел моргнуть. Но ты забываешь, что сейчас он здесь власть. И он может сослать тебя на миссию или же в тюрьму на пару дней. А так как ты тут новенькая, то в первый день никто не побежит тебя спасать, но где гарантии, что, если ты опять перейдешь дорогу Элайдже, он не сошлет тебя куда-нибудь в горячую точку. И вот именно тогда твои новые друзья могут всполошится.

Я не заметила, как он подошел вплотную ко мне.

– Джексон не боится Совета, – продолжил он свою речь, – Он уже раз потерял маму. Не давай повода для боязни потери Совета. Элайджа со своей командой хоть как-то смогли заполнить пустоту внутри него показывая ему, что он важен.

Он наклонился и сказал уже тише:

– Тебе нужно понять Джексона. Он не может разорваться между вами.

– У Джексона есть отец, – начала я.

– Господи, посмотри на Августа, – закатил глаза он, – Какой из него отец? После пропажи Марты он превратился в сопляка. Джекса по большей части воспитывал Совет и его бабушка. Поэтому у него такое трепетное отношение именно к ним.

А вот этого я не знала. Мы с Джексоном в принципе мало говорили о его семье.

Да чего греха таить.

Мы только и делали, что ругались.

– А что мне прикажешь делать? Я чувствую, что здесь что-то не так. Я чувствую, что Совет держит меня здесь в качестве игрушки для самих себя. Чтобы я не убежала к Натану и не пошла с его армией сюда, – вскинула я руки.

– У Натана нет армии. Максимум существ сто, – скучающе ответил Киллиан.

– Это не меняет суть разговора. Если я перейду в руки Натана, то он сможет обучить меня и тогда я стану сильнее любого…

– Да что с тобой такое? – скривился Киллиан? – Что за темные мысли?

– А разве темным не присущи темные мысли? – парировала я.

Он моргнул.

Ладно.

Что-то я действительно взъелась на Джексона, а теперь отыгрываюсь на бедном Шелби.

Я не такая.

– Извини, я просто злая, – ответила я более спокойно и прошла мимо него.

– Успокойся. Ты зря заводишься. Все наладится. Просто постарайся не высовываться месяцок. Элайджа все забудет и Джексон тоже.

Я слышала, как Киллиан шел вслед за мной.

– Я в принципе уже не собираюсь что-либо делать.

– Ну вот и отлично. Только скажи Джексону, чтобы он не шел к Совету с просьбой о том, чтобы они нашли ту хижину.

– Это еще почему? – повернулась я к нему.

– Потому что я тебе верю. Я тоже думаю, что что-то грядёт. Если Джекс скажет Совету о твоих находках, то, боюсь, никогда не увидит больше свою маму.

С сим Киллиан крутанул подвеску в виде глаза и телепортировал меня к дверям общежития.

Я держал в руках телефон думая, стоит ли мне позвонить отцу, или же нет.

Что, если новость о маме даст ему надежду?

А вдруг он, наоборот, весь расклеится?

Важно было другое.

Кому понадобилось держать мою мать на цепи?

Лишь только мысль об этом заставляла кровь в моих венах кипеть.

Я обязательно найду того, кто сделал это.

И он пожалеет об этом.

А что же делать теперь?

Мне нужно пойти в Совет и рассказать о находках Лены.

Лишь только я подумал об этом, как телефон в моих руках зазвонил.

Зу-зу.

Я думал, она меня не вспомнит еще месяц.

Это же в ее репертуаре избегать обидчиков.

– Да, – взял я трубку.

Я тоже был на нее зол.

Этот Кайл еще получит свое.

Запудрил ей мозги, а мне тут расхлебывать.

– Твое дело, верить мне или нет, но я обязана тебе сказать, – начала она.

Я напрягся.

Начало уже пугало.

– Выкладывай.

– Если ты хочешь увидеть свою маму, то ничего никому не говори, – послышался звук захлопывающейся двери. Видимо, она зашла в свою комнату.

– Что это значит? – не понимал я.

– Сам подумай. Стоило узнать кому-то о наличии хижины, как она тут же пропала. Что, если ты расскажешь кому-нибудь о матери, и ее тоже спрячут в еще более труднодоступное место?

Я прочистил горло и еле сдержался, чтобы не завершить разговор.