Виталий Гадиятов - Золотой дождь

– Ну, тогда, может, Синицына уговоришь? – пытаясь спасти неожиданно вышедшую из-под контроля ситуацию, подключился Белов. – Раз это его детище, ему должно быть интересно. Сам же говорил, что он туда пытался попасть, а теперь вот…

– Синицын тоже не сможет, – как отрезал Виктор. – Дед пишет отчёт и, так же как я, вкалывает с раннего утра до позднего вечера. Да он вам сейчас и не нужен: если поедет Синицын, все будут знать, что вы там делали. Тут уж шила в мешке не утаишь – он заинтересован в том, чтобы там работали свои. От чужаков обычно пользы мало.

Коротков неожиданно замолчал, подперев голову руками, он задумчиво смотрел куда-то мимо Вербицкого, как будто там искал ответ на волнующий вопрос. И, видно, нашёл. На лице появилась улыбка, в глазах мелькнул живой огонёк.

– Кроме нас, пилотов и ментов, на Уйгуре был ещё тот молодой человек, о котором я вам рассказывал, – снова с радостью в голосе заговорил Коротков. – Он видел там побольше меня и мог бы вам пригодиться. Правда, он не геолог, но сейчас это не главное. Этого молодого человека я недавно видел в магазине с мужиками. Наверное, где-то он тут промышляет. Одного из той компании я знаю – это Николай, прораб. Короче, поиски молодого человека я беру на себя.

После летнего экстрима, проведённого в тайге, Иван не мыслил своей жизни без Севера. В тайге ему понравилось, хотя оказалось намного трудней, чем он думал. Чего только стоили многокилометровые переходы, ночёвки у костра или непредвиденная встреча с медведем. Хотелось ещё раз побывать в тех местах, где остался сталинский лагерь его дедушки. Эта идея постепенно в нём укреплялась и вскоре породила непреодолимое желание. Он мечтал снова увидеть Уйгур, почувствовать дух того времени и, возможно, встретиться с дедушкой. Пусть это будет не наяву, а только в мыслях, но эта встреча возможна именно там, где витал его дух.

Вернувшись в Хандыгу, Иван первым делом разобрался с делами фирмы, командировавшей его на Север. Начальник долго «поливал» его по телефону, грозился испортить не только репутацию, но кое-что ещё. Однако, узнав, что с его контейнером всё в порядке, отпустил с Богом. Теперь Борис был вправе выбирать свой путь. Клочков предложил поработать на стройке.

– Работа тяжёлая, зато хорошо оплачиваемая, если не понравится, уйдёшь, – убеждал он Ивана, мечтавшего о другом.

Иван согласился. С этого времени у него начался очередной жизненный виток. Бригада, в которую его определил Клочков, строила деревянный жилой дом, из каких состоял почти весь посёлок. Первую неделю Иван проработал как во сне: в конце рабочего дня топор выпадал из рук, от усталости ломило всё тело. Но постепенно он втянулся, и всё стало налаживаться.

Народ в бригаде подобрался самый разный. Больше всего было выходцев с самостийной Украины. Вероятно, в силу своего менталитета они пытались верховодить, занимая даже самые низкие командные посты. Несколько земляков в одной бригаде делали жизнь остальных мало приятной. Только покровительство прораба Клочкова спасало Ивана от мелких проблем, создаваемых бригадиром и его подручными.

На удивление Петра Степановича Железняка – «зализного бригадира», как звали его на стройке, Иван быстро разобрался в премудростях плотницкого ремесла. А вскоре резко пошёл вверх: его поставили плотником и дали подручного, а потом он стал помощником бригадира. Возможно, тут проявилась наследственность, а может, помогло хорошее инженерное образование, полученное в престижном вузе. Многим в бригаде казалось, что он достиг такой вершины только благодаря прорабу, покровительствовавшему парню. Борис не отрицал, но в дискуссии не вдавался, считая эту тему закрытой.

Железняк долго не мог смириться с таким положением дел в своей бригаде: ведь с приходом Ивана он перестал быть непререкаемым авторитетом. Его самолюбию как бригадира был нанесён удар. Поэтому он откровенно недолюбливал Ивана, как и всех «москалей», окружавших его с детства. При каждом удобном случае бригадир пытался показать, «кто здесь хозяин». Он даже обвинил его в воровстве инструмента, украденного из рабочего балка. Только заступничество прораба спасло его от больших неприятностей. Бригадир притих, но затаил обиду.

Ирине, с которой ещё недавно были близкие отношения, Иван долго не звонил, всё время откладывая на потом. Почему тянул, объяснить он этого не мог даже себе. Может быть, хотел большей определённости в своей жизни, а может, ждал первого шага со стороны девушки. И однажды, не выдержав, набрал её телефон. Ирина вначале обрадовалась, сказала, что уже хотела его искать, а потом как будто кто-то её подменил. Разговор перешёл в вяло текущее русло. Иван узнал, что она успешно окончила институт и теперь работает врачом в больнице.