Евгений Ильдейкин - Недавно прошел дождь. Часть 1

– Владимир, ты всегда рассуждаешь как историк. Для тебя период времени меньше пятидесяти лет совершенно несущественен. А мне сейчас хочется читать хорошие книги о современной жизни, рассматривать новые талантливые картины, в театре на сцену смотреть с интересом, а не с содроганием. Кстати, Павел, – обратилась ко мне Мария Андреевна, – вы ходите в театр?

Вопрос прозвучал для меня неожиданно. Во время разговора Марии Андреевны и профессора я всеми силами старался не смотреть на Елену. И поэтому то и дело возвращался к ней взглядом, находя всякий раз в ее образе что-то новое, милое и привлекательное. Разговор об искусстве я слушал вполуха, полагая, что для профессорской семьи это то же, что и разговор о погоде для семьи конторского служащего, имеющего дачу. Искусством я совершенно не интересовался. Хотя за последние дни что-то часто я сталкиваюсь с литературой и живописью. Теперь вот с театром. Но что-то нужно отвечать.

– Я, Мария Андреевна, прошу прощения, в театре не был с тех пор как вернулся из Петербурга. Здесь, в Екатеринбурге, круг моего общения очень изменился. Последнее, где я был, это в «Колизее». Смотрел кино в компании молодых людей. Им понравилось очень. Мне же кажется, что в театре действие на сцене зависит от зрительного зала. Хороший актер чувствует реакцию зала и может, изменяя нюансы своей игры, более точно соответствовать настроению зрителей. В кино этого нет. Кино навязывает зрителю свое один раз и навсегда сыгранное настроение.

– Вы рассуждаете как эстетствующий сноб, Павел Иванович. – Елена Северская со свойственной юной интеллигенции резкостью вмешалась в разговор. – Кино – самый доступный способ просвещения масс. В театр ходит очень немного людей, а для них выступают целые актерские труппы, вкупе с костюмерами, гримерами, режиссерами. А для демонстрации кинофильма достаточно темного помещения, белой стены и киномеханика с его аппаратом. Кино, а не театр и ничто другое – единственный, самый доступный способ просвещения. – Немного задумавшись, Елена вдруг посмотрела на меня и сказала – Хотя есть люди, которым всегда нужно чуточку больше. Наверное, вы, Павел Иванович из таких людей. Простите, если я была слишком резкой с вами.

– Леночка, – не выдержал профессор, – нужно обязательно уточнить, что кино – самый доступный способ просвещения в наше время. Ему еще нужно расти и расти, чтобы стать просветителем. Тогда как исторически самым доступным способом просвещения народа является религия.

– Папа, это время прошло. Сегодня рамки библейских заповедей стали тесны. Сегодня выстраиваются новые отношения между людьми.

– Елена, я как профессор заявляю тебе – не может быть никаких новых отношений между людьми. В истории уже все было. Даже у Карла Маркса говорится о новых производительных силах и производственных отношениях, и ни о чем другом новом. А суть библейских заповедей ты сможешь найти даже в трудах Ленина. Они могут иметь другую идеологическую окраску, но сути своей не меняют. Заповеди – это универсальный закон бытия любого человека в любом обществе. – Профессор, кажется, всерьез начал отстаивать свою точку зрения, несмотря на то, что оппонентом является его дочь.

Ситуацию нужно спасать. Мария Андреевна подумала так же.

– Елена, папа прав. Библейские заповеди – это основа существования общества и людей в обществе. Владимир, девочка познает мир. Ей нужно рассказывать. Дискутировать будешь со своими коллегами и студентами. Павел Иванович, разговор про театр я завела для того, чтобы вы пригласили Леночку на какой-нибудь классический спектакль в оперный театр.

За столом стало очень тихо. Потом вдруг громко расхохотался Владимир Николаевич, а после и мы с Еленой. Мария Андреевна еще какое-то время сохраняла серьезное выражение лица, но вскоре не выдержала и тоже рассмеялась.

– Ну вот, а такая затевалась интрига, – сокрушалась сквозь смех Мария Андреевна.

– Мама, зачем эти интриги? – Елена выглядела и смущенной, и растерянной.

– Елена Владимировна, – решился я, – мне кажется, что лучшего повода пригласить вас куда-нибудь сегодня уже не будет. Мне пришла идея пригласить вас завтра на прогулку к Шарташскому озеру. У меня есть друг, Борис Лихтерман. Его дом как раз недалеко от озера. У него жена Сонечка и трое замечательных чудовищ, ни то пять, ни то десять лет прикидывающихся детьми. Борис очень просил приехать в воскресенье в гости. Вот мы и приедем. А в следующие выходные, если позволит Мария Андреевна, я приглашаю вас в театр. – При этом я старался обворожительно улыбаться хозяйке.