Наталья Патрацкая - Ампир янтарного вампира. Приключения

– Не начинай. Если я тебе нужна, то будь добр, не будь нудным.

– Анфиса от меня ушла…

– Анфиса недалеко ушла, а к Платону. Найти ее можно. Я ее хорошо знаю, она тебе не подходит. Тебе я подхожу.

– В этом есть доля истины, но что мы с тобой будем делать? Что?!

– Спокойно, Амон, лечитесь, а там посмотрим! Я приеду к Вам завтра, – и она быстро вышла из палаты.

Мужчины смотрели на Полину во все глаза и держали руки в карманах, пока она не скрылась из виду, потом подошли к Амону.

– Ничего себе женщина! – проговорил один.

– Отменная дамочка! – выдохнул второй.

– Повезло тебе! – выкрикнул третий.

– Амон, бойся ее, – предупредил Дмитриевич.

– Я знаю. Но она такая красивая, ребята! – восторженно воскликнул Амон и потянулся к полиэтиленовому пакету на тумбочке.

Мужчины по очереди исповедовались о своих подвигах на личном фронте. Амон слушал их и ел, ел, все меньше вспоминая Анфису, думая только о Полине.

Полина после посещения в больнице Амона выбросила все баллончики с газом. Она встретила его из больницы и привезла домой. Раньше у него была комната в трехкомнатной квартире, когда он жил с родителями, точнее с матерью и отчимом, его отец родной жил в стране пирамид, но питался он отдельно от них и вел скромный образ жизни. Родители его имели дачу, куда он редко ездил. Он сдавал белье в прачечную, потому что не хотел обременять родственников ничем.

Женщин у него практически не было, он со всеми дружил и заигрывал. Он очень хотел уехать на родину отца. Полина прониклась к Амону участием. А он ее практически не касался.

Долго такие отношения продолжаться не могли. Полина стала замечать, что перестает быть яркой женщиной, она стала полнеть, дурнеть. Она уже не смотрелась в зеркало, словно ее сглазили. Она становилась похожей на него. Амон тоже стал прибавлять в весе после больницы, но набирал не мышечную массу, а элементарную жировую прослойку. Полина вспоминала свои редкие отношения с Платоном все реже и реже.

Раньше она была яркой женщиной и вела насыщенный образ жизни, тогда и купила алую машину, теперь она этой машины стыдилась и хотела ее поменять. Прежний ее мужчина водил ее на приемы и презентации, на которые его приглашали клиенты. Они расстались, когда он полез к ней с нормальными мужскими намерениями. Она достала газовый баллончик, и он выбил его из ее руки. На этом презентации прекратились.

Я решила заняться вплотную Платоном, но он оказался неуправляемым и мне не подчинялся. Я билась как рыба об лед, и все безуспешно. Я хотела уже махнуть на него рукой и тут услышала звонок в дверь, заглянула в глазок и увидела цветок.

– Эй, кто там? Я не открою дверь, пока не увижу вас.

– Я, это я, Платон.

– Ты?! – удивленно воскликнула я, открывая нервно дверь.

Между ними красовался огромный букет цветов. Платон вошел в квартиру. Цветы поставил в вазу. Он прошел в комнату, сел на диван. Перед ним стоял журнальный столик.

– Нормально живешь, Анфиса, – сказал он, крутя головой.

– Не жалуюсь.

– А я с родителями живу, – без эмоций вымолвил Платон.

– Я поняла.

– Ничего ты не поняла, – нервно заговорил он. – Мы взрослые люди, а ведем себя как подростки. Жизнь мимо проходит!

– От меня что требуется? – раздосадовано спросила я.

– Прости, я погорячился. Ничего у нас не получится! – с истерическими нотками в голосе проговорил крепкий на вид мужчина. – Я сейчас один. Приходи ко мне.

– Ты уже пришел ко мне, а Амон сейчас с Полиной любовь крутит.

– Я в курсе. Я не против их пары. Хочу сделать тебе предложение: выходи за меня замуж!

– Отлично! Ты у меня спросил: свободна ли я?

– Согласишься, будешь свободная для меня. Ты мне подходишь.

– Я это знаю. Но у меня есть один бывший гражданский муж, и это Амон, хотя я сейчас одна.

– Возьмем его к себе! – удивился Платон своим словам, а еще больше он удивился тому, что у меня был кто-то до него, а именно донжуан Амон.

– Он иностранец. Я от него сбежала, теперь одна живу. Он привык жить с пирамидами, а я не могу с ними жить. Он меня звал в свою страну. У меня аллергия на чужой климат, поэтому меня он отпустил полюбовно. Я покрываюсь волдырями размером со смородину, стоит мне выйти на солнечную улицу на его родине.

– Размером с черную или красную смородину?

– Белую смородину. Я серьезно говорю.

– И я не шучу. А здесь я на тебе волдырей даже на пляже не видел. Так что было с тобой раньше?

– Помнишь, когда я лежала на пляже, а к тебе не подходила? Тогда я вернулась на родину, мне так хотелось на солнце полежать и не покрыться волдырями! Земля одна, а солнечная радиация разная. Моя кожа выносит только наш климат с прохладным летом.