Максим Шторм - Закон и честь. Часть первая. Дело чести

_________________________________________________

Джентри плохо выспался, а потому пребывал в исключительно ужасном расположении духа. Не подал профессиональному нищему, взывающему на паперти к совести проходящих мимо ранних пташек. Нагрубил кондуктору маршрутного омнибуса, заподозрившего в старшем инспекторе Империал-Ярда «зайца». Наступил на ногу разодетой в облезлые меха дородной даме у Хрустального моста. Отпугивал хмурой небритой физиономией спешащих в школы и гимназии детишек. Пригрозил стайке засыпающих на ходу после тяжёлой рабочей ночи помятых проституток на улице Тюльпанов неделей кутузки… В общем, день у Джейсона не задался с самого начала.

С наступлением утра властвовавший всю ночь туман рассеялся без следа, в бессилии растекаясь хиреющими струйками по каменным мостовым. Туман спешно убегал в канализацию, прятался в занесённых палой листвой городских парках, торопился к рассекающей столицу на две неровные части неспешно текущей Магне. Утренний воздух был чист и свеж, наполняя лёгкие запахами озона, влажной травы, речной воды. Совсем скоро утренняя свежесть сменится иными «ароматами». На смену бодрящим запахам осеннего утра придёт вонь с удвоенной силой запыхтевших фабричных труб, окрепший ветерок принесёт от реки миазмы переполненных коллекторов, добавятся запахи горящего масла, сжиженного газа, пота лошадей, кожи, раскалённого железа. Чуть позже в мешанину сплетающихся ароматов вольются запахи выпеченного хлеба, дух конского навоза, запах тысяч высыпавших на улицы людей. Город окутается этими ароматами, как восточная красавица шелками и так будет до следующего очищающего дождя или растворяющего любые запахи тумана. Таков был большой город. И никто, из живущих в нём, этих запахов практически не замечал. Люди рождались в них, жили с ними и умирали, вдыхая их…

Джентри прибыл в Главный Городской небопорт к семи часам. Утренние сумерки ещё неохотно отступали, освобождая дорогу зарождающейся на востоке заре. Небо было чистым, с вкраплениями серебряных шляпок гвоздей-звёзд по всему бледнеющему, наливающемуся серым цветом рассеяно-чёрному полотну. Ещё немного и звёзды исчезнут, а небо заиграет совсем другими красками. Денёк обещался быть на редкость солнечным и тёплым.

Джентри пересёк вместительную транспортную площадку, запруженную дилижансами и паромобилями, вошёл под своды гигантского здания порта, освещённого изнутри сотнями ярчайших фонарей, и вышел с внутренней стороны. Здесь, на огромной, невероятных размеров, покрытой тщательно подогнанными плитами площади, настоящими великанами высились, обросшие металлическими растяжками причальные мачты. Колоссальные башни из металла вонзались в светлеющее небо, мигая красными сигнальными огоньками. У подножия мачт, уподобившись муравьям, суетились десятки рабочих, занятых приготовлениями к приёму или отправке дирижаблей. Справа, на приличном расстоянии от последней мачты, располагались колоссальные ангары, способные принять в своих необъятных чревах воздушных странников.

Джейсон остановился на выходе из здания порта, прищурившись, наблюдая за волокущими к одной из мачт бухту причального троса дюжими работниками в непромокаемых штормовках. В столь ранний час на территории небопорта посторонних людей было не так уж и много. Намётанный глаз Джентри насчитал в поле своего зрения не более двух десятков человек. Не в пример заполонивших транспортную площадку водителей и извозчиков. Что ж, день только начался. В час пик здесь не протолкнёшься от толп народа. Главный небопорт города каждый день обслуживал десятки дирижаблей: грузовых, пассажирских, почтовых, курьерских. Военные дирижабли располагались на гораздо меньшей по размеру территории Западного небопорта. Так же в Столице имелись Центральный небопорт, для приёма особенно важных гостей и совсем маленький небопорт Бигелоу, обслуживающий пригородные сообщающиеся линии. Главный же Небопорт был самым большим из всех и самым старым. Его построили более тридцати лет назад, одновременно с началом эпохи освоения воздушного пространства.

Интересующий инспектора дирижабль должен был причалить примерно через двадцать минут. Джейсон то и дело поднимал голову, вглядываясь серыми глазами в наливающееся утренним светом бескрайнее небо. Заходящий на посадку дирижабль будет виден издали. Сначала маленькая, мерцающая на бескрайних просторах пока ещё угрюмо-тёмного неба точка. Потом, постепенно увеличиваясь в размерах, на глазах у встречающих, маленькая точка превратится в несомую потоком невидимого ветра маленькую сигарообразную игрушку. А ещё через несколько минут в раскинувшемся над портом небе зависнет сияющая огнями громада властелина воздушного моря – красавца дирижабля.