Алексей Дымов - Дитя Дьявола

«Католическая церковь определяет экзорцизм как приказ, данный демону именем Бога, чтобы тот покинул место, вещь либо человека. Экзорцизмы относятся к сакраменталиям (общим формам благословения) и уделяются священником в определенных ситуациях и нуждах»

«В католицизме также существует два вида экзорцизма:

Великий (большой) или торжественный экзорцизм – имеет целью изгнание злого духа из одержимого и освобождение его от демонических влияний. Данный сакраменталий может уделяться только епископом или духовной особой, которой было дано епископом соответствующее разрешение. Обряд служится согласно ритуалу Римскому. К великим экзорцизмам относится также обычный экзорцизм, включенный в чин крещения, а также употребление воды, масел и соли, экзорцизированных любым священником.

Малые , простые или личные экзорцизмы в католичестве, в отличие от православия, не являются экзорцизмами в полном значении этого слова и не содержат формул великого экзорцизма, например непосредственных приказаний, отдаваемых злому духу. Малые экзорцизмы – это молитвы для личного использования всеми верующими, например в минуты искушений или мучений, вызываемых злым духом. Сюда относятся также молитвы об освобождении – особый род заступнических молитв, которые могут использоваться всеми священниками, а также в собраниях католиков под начальством священника или диакона. Этим молитвы тоже не являются полноценными экзорцизмами, хотя и имеют целью освобождение от демонических влияний (за исключением одержимости)»

«Перед исполнением экзорцизма католик должен обязательно причаститься, молитвы должны читаться с любовью и верой, как правило их чтение сопровождается освящением, но только неодушевленных предметов, помещений. Неверующим или новоначальным католикам прямо не рекомендуется чтение этих молитв. Обычно экзорцизм проводят священники высшего звания с сильным внутренним духом и святой верой»

«У пуритан Канон 72 Епископальной церкви формально запрещает ритуал экзорцизма, в англиканской церкви на проведение экзорцизма требуется получить особое разрешение, как правило, епископальное».

Закрыв последнюю книгу из набранной стопки, Михаэль почувствовал, как сильно устал. В голове образовалась полная каша, где закладка фундамента замка Гамфи перемешалась с изгнанием демонов. Кроме того, какое-то внутреннее напряжение не проходило, плечи озябли, и постоянно казалось, будто сейчас неизвестный монстр или бес выскочит из-под стола или что правдоподобнее, из-за шкафа и нападёт. В общем, жутко и неспокойно.

Вот тут-то, как гром среди ясного неба и раздался бодренький голос библиотекаря.

– О! Уже справился?! Быстро как! Не ожидал, если честно. Сейчас мало молодые люди читают. Вот раньше…

Что было раньше осталось неизвестным, потому как, еще при первых словах, Михаэль резко вздрогнул от испуга и попытался вскочить. Но зацепил стол, от чего тот с грохотом зашатался, скидывая книги на пол. Сам журналист, потеряв равновесие, и потешно размахивая руками, тоже рухнул оземь вслед за книжными фолиантами. Усевшись прямо на полу и растирая ушибленную руку, немец сморщился от боли. Но куда сильнее боли физической было обиднее наблюдать за библиотекарем. Старик, нисколько не смущаясь своего внезапного появления, от души хохотал во весь голос. Аж слёзы выступили у него на глазах, а борода болталась из стороны в сторону.

– Ты чего испугался, сынок? – между приступами хохота спросил он. – Чай не один же тут! А-ха-ха! Или приведений ожидал встретить?

И снова засмеялся, вытирая рукавом слезы с лица. Смех библиотекаря оказался настолько живым и заразительным, что Майер тоже улыбнулся, быстро забыв о боли и неуместной обиде.

– Да зачитался сильно, задумался. – Смущённо оправдался немец, поднимая с пола книги обратно на стол.

– Интересные издания выбрал. – Старик перехватил один том с пола, рассматривая.

– Просвещаюсь понемногу, – туманно ответил Майер. – Меня ещё исторические личности интересуют, не смог найти…

– Как так? – возмутился библиотекарь. – Пошли, посмотрим.

И первым двинулся между шкафами. Михаэль стал собирать книги в стопку, дабы вернуть их на положенные места, но оклик собеседника его остановил:

– Оставь! Я позже сам всё расставлю по местам. Не беспокойся.

И когда немец его догнал, спросил:

– Что конкретно интересует?