Джек Лондон - Белый Клык. Зов предков. До Адама (адаптированный пересказ)

Белый Клык не подозревал о существовании огня и решил исследовать непонятное явление. Он коснулся пламени носом, одновременно высунул язык и тут же отпрянул от огня, отчаянно визжа.

Это была самая сильная боль, которую пришлось испытать волчонку в жизни. Неведомое существо, родившееся под руками Серого Бобра и похожее на яркое солнце, обожгло ему нос и язык. Это существо было сильнее волков и даже сильнее людей.

Белый Клык обвел взглядом индейское племя. Люди казались ему высшими существами. Они обладали непостижимым, безграничным могуществом. Они владели живым и неживым миром, им повиновалось все, что способно двигаться. Из сухого мха и палок они рождали существо, которое больно жгло и цветом напоминало солнце.

Кичи и Белый Клык жили в индейском племени уже несколько недель. Каждый новый день учил волчонка чему-нибудь новому. Пока мать сидела на привязи, он бегал по поселку, исследуя его и набираясь опыта.

Люди по-прежнему вызывали у него страх, смешанный с восхищением. Белый Клык уступал им дорогу. Когда они подзывали его, он подходил, когда прогоняли, бежал наутек, когда угрожали, припадал к земле. За каждым желанием людей стояла настоящая сила. Они умели причинять боль кулаком и палкой, бросали камни и хлестали бичом. Белый Клык научился уважать людей, как он уважал любую силу.

Но люди не только били его. Они кормили и оберегали их с матерью. Белый Клык доверил людям свою судьбу и снял с себя ответственность за собственное существование. Он уже меньше испытывал потребность охотиться и убивать, потому что Серый Бобер или члены его семьи каждый день давали Кичи и ее детенышу мясо. Постепенно Белый Клык стал приписывать людям те же черты, которыми человек наделяет божество. Люди стали для волчонка богами.

Иногда Белый Клык выходил на опушку леса и подолгу стоял там, прислушиваясь к запахам и звукам, влекущим его обратно, в дикую жизнь. С таких прогулок он возвращался беспокойный, встревоженный, жалобно и тихо повизгивая, и долго не находил себе места.

Существование Белого Клыка сильно отравлял Лип-Лип. Стоило Белому Клыку отойти от матери, задира уже поджидал его, рычал, а если поблизости не было людей, то лез в драку. Из таких стычек Лип-Лип всегда выходил победителем. Белый Клык терпел одно поражение за другим, но не смирялся. Он стал злобным и угрюмым. Все добродушное, веселое, ребяческое, что было заложено в волчонке, не находило выхода. Он стал сторониться сверстников, никогда не играл и не возился с ними. К тому же Лип-Лип не давал Белому Клыку такой возможности, натравливая на волчонка других щенков.

В Белом Клыке появилась хитрость. Лип-Лип мешал ему получать свою долю мяса и рыбы во время общей кормежки собак, и волчонок стал ловко воровать.

Как-то раз Белый Клык заманил Лип-Липа прямо в пасть своей матери-волчицы. Так сама Кичи когда-то завлекала собак и уводила их от людской стоянки на съедение стае. Кичи сбила наглого щенка с ног и впилась в него зубами. Лип-Лип затрепыхался и вырвался с большим трудом. Белый Клык не дал ему даже поскулить вдоволь. Он кинулся на своего врага и разорвал ему заднюю лапу. Хромая, Лип-Лип с позором пустился наутек, а Белый Клык гнался за ним по пятам до самого вигвама. Тут на выручку Лип-Липу подоспела его хозяйка, и волчонку пришлось убраться восвояси.

Через несколько недель Серый Бобер отвязал Кичи, решив, что теперь она уже не убежит. Кичи и Белый Клык вышли на опушку леса неподалеку от поселка. Волчонок надеялся, что ему удастся убедить мать вернуться к вольной волчьей жизни. Кичи остановилась на опушке. Белый Клык попробовал завлечь ее дальше. Воля звала волчонка, и мать понимала это, но еще громче в ее ушах звучал зов огня и человека, зов, на который из всех зверей откликается только волк и дикая собака.

Постояв несколько минут, Кичи повернулась и медленно, рысцой побежала обратно в поселок. Белому Клыку ничего не оставалось, как последовать за ней.

Дни шли за днями. Кичи и Белый Клык все время были вместе. Волчонок был доволен, и ему казалось, что безмятежное существование будет продол жаться вечно. Однако идиллия скоро кончилась.

Серый Бобер задолжал Орлиному Глазу. Тот уходил на лето охотиться вверх по реке Маккензи на Большое Невольничье озеро. Отрез красной ткани, шкуру медведя, двадцать патронов и Кичи пришлось отдать в уплату долга. Орлиный Глаз погрузил пожитки в свою пирогу, крепко привязал Кичи и стал прощаться с Серым Бобром.