Эдгар Берроуз - Тарзан и сумасшедший

– Да, – подтвердил Тарзан, – я слышал о них, но этим людям никогда до них не добраться.

– Но ведь вы собираетесь идти один, – удивился Даттон, – как же вы можете рассчитывать на успех, если сами говорили, что без большого отряда ничего не получится?

– Я – Тарзан, – просто ответил человек-обезьяна. Даттон призадумался. Твердая уверенность в том, что этот человек сделает то, что не под силу четырем взрослым мужчинам, поразила его. Кроме того, он все еще находился под впечатлением схватки Тарзана со львом.

– Я охотно пошел бы с вами, – сказал Даттон. – Если вы найдете человека, похитившего ваше имя, то и мисс Пикерэл отыщется. Один раз вы уже спасли ее, поэтому я могу рассчитывать на вашу помощь. Что касается моих попутчиков, то ими руководит только жажда наживы. Если они найдут золотые рудники, то, конечно же, откажутся продолжать поиски мисс Пикерэл.

– Пожалуй, вы правы, – согласился Тарзан.

– Значит, мне можно пойти с вами?

– А как же остальные?

– Они подумают, что со мной что-то случилось, но вряд ли огорчатся и будут меня искать.

– Что ж, – сказал Тарзан, – вы можете пойти со мной, если сумеете выдержать.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, что вам придется общаться с дикими зверями, придется научиться думать и поступать подобно им, что для цивилизованного человека может оказаться не по силам. У животных больше благородства, нежели у людей. Они убивают только в целях самозащиты или для добывания пищи. Они не обманывают и хорошо относятся к своим друзьям.

– У вас хорошее мнение о диких зверях, – заметил Даттон.

– А почему бы и нет? – удивился Тарзан. – Я впервые увидел людей, когда был уже почти взрослым.

– А ваши родители?

– Я их не помню, – ответил Тарзан, – они умерли, когда я был младенцем.

– Кажется, я понимаю ваше отношение к роду людскому, – сказал Даттон, – иногда я чувствую нечто подобное. Я пойду с вами.

– Может, хотите сходить в лагерь и прихватить что-нибудь? – спросил Тарзан.

– Нет, – ответил Даттон, – все, что мне нужно, – со мной.

– Тогда в путь, – сказал Тарзан и повернулся на север.

Вскоре они вышли к реке. Даттон непроизвольно остановился и взялся за винтовку, поскольку у воды сидела стая огромных обезьян. Когда Тарзан подошел к ним, они, рыча, поднялись. Затем Даттон услышал, что Тарзан заговорил с ними на каком-то странном языке. Обезьяны перестали рычать и успокоились. Видя, что Даттон все еще стоит на опушке, Тарзан позвал его:

– Идите сюда! Пусть они почувствуют ваш запах и познакомятся с вами. Они не причинят вам вреда, но и не станут вашими друзьями. Старайтесь не беспокоить их, особенно самок и детенышей.

Даттон медленно подошел. Обезьяны окружили его и стали обнюхивать его и трогать своими огромными лапами. Вдруг один из самцов вырвал из его рук винтовку. Тарзан что-то быстро сказал, и самец нехотя вернул оружие.

– Они не любят грохочущих палок, – пояснил человек-обезьяна. – Я сказал им, что вы будете пользоваться ею только при добывании пищи и при защите их племени.

– Кстати, о пище, – сказал Даттон, – как по-вашему, смогу ли я подстрелить здесь что-нибудь? Я умираю от голода, потому что в последние дни питался только фруктами.

Тарзан поднял голову и принюхался.

– Подождите меня здесь, – сказал он. – Скоро я принесу вам поесть.

С этими словами он запрыгнул на дерево и исчез из виду.

Даттон огляделся и при виде огромных обезьян не ощутил никакой радости. Они не обращали на него внимания, но он вспомнил страшные рассказы о том, что самцы иной раз без видимых причин впадали в бешенство.

Все происходящее показалось вдруг Даттону довольно подозрительным, и он решил держать ухо востро и не очень-то доверять человеку, называющему себя Тарзаном.

Через некоторое время Тарзан вернулся, неся на плече небольшую антилопу. Он отрезал приличный кусок мяса и протянул его Даттону.

– Костер разжечь сумеете? – спросил человек-обезьяна.

– Конечно, – ответил американец.

– Отрежьте себе столько, сколько сможете съесть, а остальное оставьте на завтра.

– Я приготовлю и для вас, – предложил Даттон, – сколько вам поджарить?

– Готовьте только для себя, о своем обеде я позабочусь сам.

Тарзан отрезал от туши несколько кусков и спрятал их в кустах. Затем роздал остатки мяса обезьянам, для которых оно было редким лакомством.

Обезьяны набросились на угощение с жадностью, и Тарзан, сидя между ними, рвал сырое мясо крепкими зубами и тихонько рычал.