Кеша Захаренков - Иннокентий едет в деревню

Чувствовал себя вором, но на деле обворован был сам.

«Амбар!» – вспомнил я.

Что-то украли из бабушкиного амбара! Но что?

Я ни разу туда не заходил и не знал, что там могло храниться.

«Зачем бабушке понадобился амбар?»

Вроде его не было, когда я последний раз приезжал к ней на каникулы.

Я посмотрел на часы. Два ночи.

Я встал из-за стола и лег на кровать.

Отныне никто не будет стучать по ночам в мою дверь, никому я больше не нужен. Вор и отщепенец.

Я резко сел:

«А вдруг постучит участковый?»

От этой мысли стало больно.

Раньше я не боялся ночного стука в дверь. Раздражался, злился, но страх не испытывал. Теперь я дрожал.

На моменты обеих краж я не имел алиби. Когда угнали телегу, Кролик от выпитого был без сознания. Он не сможет сказать, что я делал и во сколько. А в ночь, когда украли коня, я был и вовсе один.

«Вдруг меня посадят? – с ужасом подумал я. – На сколько сажают за кражу коня с телегой?»

Я влип по самые уши, и, осознав это, разволновался. Мозг отказывался работать.

«Так! Соберись».

Я закрыл глаза.

«Если придут, скажешь, как есть. Найдешь людей, докажешь платежеспособность. Не пьешь, не куришь, зачем тебе красть?… А можно и вовсе сказать, что это была шутка. Сколько дают за хулиганство?»

Я немного успокоился.

К тому же оставалась надежда, что деревенское общество не отличалось гражданской сознательностью, и полицию никто не вызвал.

«Зачем я приехал? – снова подумал я, откидываясь на подушки. – Почему решил, что здесь хорошо? Надо было остаться. Найти новую работу, девушку. А не уезжать к черту на куличики, где одни дураки и алкоголики!»

В глубине души я понимал, был уверен: судьба настигла бы меня где угодно. Но, как за спасательный круг, хватался за мысль, что могу контролировать свою жизнь.

В дверь громко постучали.

Я вздрогнул.

Постучали еще раз.

«Ну все», – решил я и ватными от страха ногами пошел открывать.

На пороге стоял Сергей, бармен и владелец «Пещеры». Я облегченно выдохнул.

Сергей вошел в дом и закрыл дверь. Он был года на два старше нас с Кроликом. Худой и высокий, отличался резкими движениями.

– Ты дурак, – сказал он. – Но твоя бабка…

– Ясно.

Бабушка была чудесным человеком.

– Не знаю, что там и как, – продолжил он, – но ты же не за конями приехал?

Я впервые задумался, много ли кабаков в деревнях.

– Это не я.

– Поговори со своим приятелем Кроликом, – Сергей замялся. – Он-то побольше нашего слышит.

И ушел, не попрощавшись.

«Я так и знал, – подумал я, – так и знал, что это кроличьих рук дело. Но зачем ему?»

Одна из собак подняла морду и уставилась на меня.

Я замер.

Собака встала. Донеслось злобное рычание.

Я попятился, она гавкнула.

– Поехал бы на автобусе, – будто сказала она, – и проблем бы не было.

– Битый час шел, надеясь на попутку. Но пейзаж не менялся: ни автобусов, ни машин. Людей тоже не было. Заиндевевшие деревья стояли неподвижно.

Несколько раз я сворачивал с шоссе, но ни одна из дорог не вела к бабушкиному дому, ни одна не показалась знакомой. Пока на стволе высокого клена не увидел доску объявлений: «Куплю дом», «Продам уголь».

«Кажется, здесь», – обрадовался я и свернул. Но вскоре глаза споткнулись о черное пятно на снегу: посередине дороги лежали собаки.

Одна из них, оскалив зубы, направилась ко мне. Ее товарка лениво потянулась и встала.

Я заметил грязные космы, красные глаза размером с блюдце. Повернулся и пошел обратно.

Умные люди сказали бы, что поворачиваться спиной – ошибка. Я же твердил себе: «Главное, не смотри!» Чем быстрее уходил, тем медленнее и спокойнее чеканил слова: «Я сам создаю действительность. Без наблюдателя нет объекта наблюдения».

Достигнув шоссе, я перевел дух и заставил себя обернуться. Никого.

Прошел метров десять. Оглянулся. Собаки стояли у поворота. Но дальше не шли, будто сдерживаемые невидимым забором.

Они внимательно смотрели мне вслед. Потом заскулили и, понурив головы, поплелись обратно.

«Вот черт», – услышав песий скулеж, я устыдился. Собаки были голодны и одиноки.

Я полез в чемодан и достал бутерброды, что взял с собой. Вернулся к повороту и бросил колбасу в снег на обочине. Привлекая внимание, тихо окликнул:

– Эй!

Собаки не оглянулись. Они разочарованно брели обратно на належанное место посередине дороги.