Евгений Майоров - Космическое путешествие

Всю ночь мы были словно изголодавшиеся кролики, нон-стоп из бесконечного секса и коротких передышек на пятнадцать – двадцать минут, чтобы восстанавливать силы. Мы уснули, когда за окном уже светало, хотя, несмотря на усталость, я так толком и не смог поспать, это была лишь лёгкая дрёма на границе между сном и явью. Морфей так и не подал мне свою руку, чтобы увести в мир грёз, но это было неважно, ведь рядом со мной лежала Юля, моя Юленька. Я приподнялся с кровати, она спала, легонько чмокнув её в лоб, я направился в душ.

Счастье было недолгим. Мы встречались ещё около месяца. Я стал всё больше уделять внимания Юле и всё меньше учёбе. Я ревновал её ко всем подругам и друзьям, мне нужно было больше общения с ней, мне нужно было больше её внимания. Пару раз я присутствовал на их репетициях, и там другие парни трогали Юлю, трогали мою Юлю! Чёрт, как же это было неприятно. Неприятно на это смотреть, неприятно это осознавать. На этой почве мы и ссорились, с одной стороны, я понимал, что это лишь спектакль, всего лишь спектакль, его репетиции. В конце-то концов, её не заставляли играть постельные сцены. Но я никак не мог принять это, а Юля не могла принять мои упрёки. Лишь через месяц я наконец-то узнал, что она влюблена в одного из этих театралов, так наши отношения и закончились. Я помню тот вечер, Юля сама позвала меня на откровенный разговор, всё произошло довольно мирно, мы даже не ругались. Но мне было обидно, я направлялся в метро, а на глазах наворачивались слёзы, я пытался себя сдержать, но проклятый ветер выдувал их из моих глаз. Далее было всё стандартно, как обычно и делали парни в наши дни: я добавил Юлю в чёрные списки во всех социальных сетях и в телефоне, а ребята налили мне водки. В тот вечер мы только и обсуждали, какие хитрые и страшные эти существа – женщины. Прошло ещё какое-то время, но меня не отпускало. Я упивался своим горем, сессию сдал плохо, меня лишили стипендии. Необходимо было пересдавать ещё четыре предмета. Хвосты после сессии – это самое неприятное. Тяжкий моральный груз, который не даст тебе покоя, пока всё не пересдашь. Тогда я чуть не потерял свою мечту из-за женщины… а может быть, из-за себя, дурака? Я же хотел стать хоть чуточку ближе к звёздам, хотел! Я сидел за своим ноутбуком, смотря очередное глупое видео на ютубе. Решив наконец-то поучиться, открыл тумбочку, чтобы достать конспекты, в тумбочке лежала ракета, та самая, брелок, который Стас сам собрал и подарил мне перед моим переездом в Москву, я не носил его на ключах, боялся, что может поломаться в кармане. Этот брелок – словно некое лекарство, словно таблетка, которая помогла мне прийти в себя, пусть и не сразу. Я поставил ракету перед собой на стол. Написал Стасу несколько сообщений в социальной сети, мы по-прежнему общались с ним через интернет, правда, довольно редко. У него было всё хорошо, писал мне, что, возможно, приедет в Москву через пару лет проходить практику. Было бы здорово, хотя я не представлял, какая может быть практика в военном училище и как там у них всё устроено, мне не хотелось расспрашивать его обо всём этом. Я выключил ноутбук, открыл конспекты в тетради. В голове всё ещё мелькал образ Юли. Но на столе стояла ракета-брелок. Тогда я чётко решил для себя: вот оно, будущее, нельзя было отказываться от своей мечты. Юля должна была остаться в прошлом со своим театром. А мне нужно было идти дальше, к мечте, закрыть сессию и стать ближе к звёздам.

Так прошло ещё два года. Я продолжал усердно учиться, хвостов от сессий у меня больше не было, стипендию мне восстановили. Но тем не менее приходилось устраиваться на подработки, поскольку денег от того миллиона оставалось крайне мало. Утром я ходил на лекции, с часа до семи подрабатывал официантом в баре на Старом Арбате, а иногда даже приходилось постоять за плитой в KFC наряду с азиатами. За такие мои подработки у меня выходило от двадцати пяти до тридцати тысяч в месяц. Больше всего выручали чаевые в баре, да и в дневное время посетителей было немного, особой нагрузки в работе я не испытывал. А вот времени не хватало сильно. Около восьми вечера я возвращался в общежитие и продолжал изучать материалы утренних лекций, читать конспекты, искать нужную литературу в интернете, прекрасно понимая, что на следующий день всё повторится. На своих подработках я старался не привязываться к коллегам, для них не было места и времени в моей жизни. Общался с ними сугубо по делу. Когда меня звали куда-нибудь после работы или же в выходной день, разумеется, я отказывался. Лишь воскресенье было короткой передышкой, в воскресенье я принципиально ничем не занимался, даже не учился. Моей голове нужен был отдых, перезагрузка. По воскресеньям я обычно ходил в один из трёх парков: парк Горького, «Зарядье», парк в Сокольниках – вот, пожалуй, три моих любимых места для отдыха, главное, что бесплатные. Что касается моих соседей, Ваню, к сожалению, отчислили, жаль, без него стало довольно скучно. На смену Ване к нам подселили другого студента – звали его Артём, толковый парень, высокого роста, не буянил, не пил, ходил в очках, сам обычно не заводил беседы, но с радостью поддерживал того, кто это делал. Спустя полгода после отчисления Вани Олега чуть было не постигла та же участь. Приближалась очередная сессия, а у него ещё с прошлой было шесть задолженностей. Я поднатаскал его, помог Винни-Пуху – так мы с Артёмом называли Олега между собой.