Полина Мазуренко - Мои летние каникулы. Рай или Ад? Что выберу я?

– Вот у меня длинные волосы, и что. Мне может тоже летом жарко! Но я же на лысо не стригусь?

– Ладно, твоя взяла! Ой какой большой и наглый мне достался брат! Пожалел для бедной несчастной сестры денег. Нет у меня больше брата! – пыталась я надавить на жалость.

– А где твоя заначка, кажется у тебя там было больше чем у меня сейчас?

– Я ее потратила… Постой, а ты откуда про заначку знаешь? Ты рылся у меня в вещах!? Отвечай!

– Ты у меня между прочем тоже рылась.

– Так это… это же… – я не нашла что сказать.

– Да ладно, оба хороши. Держи! – и Глеб мне протянул ровно половину.

– Вот, за что я тебя люблю, братик! – и я его от души поцеловала в подставленную мне щечку.

– Знаешь, Глеб, чего я собственно к тебе приперлась?

– Ну примерно догадываюсь.

– Понимаешь, я не смогу одна отговорить родителей от этой поездки, а с тобой у меня есть шанс.

– Ты знаешь, а я ведь и сам не в восторге от этой идеи. Капитальный ремонт, да кому он нужен?

– Ну мне, например. У меня вот крыша уже второй гот течет. Это у тебя козырное местечко с видом на миллион! А у нас простых крестьян… в общем, выбирать не приходится…

– Да ладно тебе, хочешь хоть сейчас ко мне переезжай. Или нет, давай лучше меняться.

– Думаю родителей не очень обрадует идея, что вместо дочки теперь будет мучатся сыночек.

– Согласен.

На том мы и порешили. Когда мы спустились к родителям, они не сильно обрадовались, увидев нас с такими лицами. Поэтому, когда мы с ними заговорили они попытались уйти от темы нашей беседы, что собственно пока получалось только у папы, который сославшись на срочные дела, быстренько укатил на работу. У мамы такой возможности не было, поскольку ее машина находилась в ремонте.

– Дети, понимаете отказаться не возможно. Мы ведь с папой уже предупредили тетю Олю.

– Ну и что? Плевать! Сдайте нас в какой-нибудь лагерь! В конце концов интернат. Но только не к ней! – о-о-о, это мой братик разошелся.

– Лена, что ты скажешь в защиту брата?

– Вы знаете, я больше склоняюсь к нейтральной стороне. Так сказать, если бьют белых, то я за красных, а если бьют красных, то я за белых. Но в данном случае я за Глеба.

– Все с вами понятно дети, – последнее прозвучало как ругательство.

– Мы не дети. Мы уже способны отвечать за свои поступки! – ой Глеб, не зная броду не суйся в воду. Я ожидала от тебя большего.

– К сожалению, я вас огорчу. Тетя Оля сама за вами приедет.

Дальше было что-то…

Приехала тетя Оля. Мы с Глебом поняли, что проиграли эту битву. Но ничего отыграемся в другой раз. Нам пришлось быстро паковать чемоданы. но по крайне мере мне. Я спустилась вниз по лестнице, со второго этажа на первый, со своим баулом, ну раз на все лето так я решила не мелочиться, взяла с собой все самое необходимое особенно то, что сегодня прикупила. Конечно, пакет в мою сумку уже никак не влезал. Пришлось нести его в руках. Так вот, когда я наконец то добрела до тетиной машины, то услышала, как Глеб с ней ругается, не с машиной, конечно, а с Олей.

Я конечно же, как всегда пришла на заварушку в самом конце, толком ничего не поняв. Поняла только одно, если бы Глеб не был, сейчас так сильно занят он бы мне помог дотащить чемодан. После того как они закончили ругаться Глеб все же соизволил заметить меня и помог загрузить мои вещи в багажник. Когда он протянул свои ручонки к моему провианту, я была готова его укусить, и кажется он это понял судя по моему выражению лица, потому резко убрал руки.

Пакет взяла с собой в машину. Я уселась на заднее сиденье, Глеб вместе со мной. Тетя с мамой еще долго прощались, ну конечно при маме она вся такая добренькая, не то, что без. А ведь она даже не старая, она младше своей сестры, то есть нашей мамы на три года, а выглядит еще моложе. Вот наконец они распрощались и тетя села в машину. Нам она ничего не сказала. А я даже не успела у Глеба расспросить из-за чего они поссорились. Когда мы выезжали за ворота тетка ни слова не сказала. Но как только мы оказались на достаточном расстоянии от нашего дома, она не выдержала:

– Я тоже не в восторге. Целое лето с вами нянчиться, – как будто прочла мои мысли, но только сказала в наш адрес. Ведь я на протяжении того времени как мы сели в машину только об этом и думаю, что мне с теткой придется провести целое лето. Тоже мне «нянчиться», да она даже готовить не умеет. Вот серьезно, ни разу не видела, как она готовит. Это делала либо мама, либо папа. Или же мы попросту голодали. Так как доступ на кухню был тоже ограничен.