Лада Лиманская - Орий. Ом

– Ты права, но помни: профессию выбрал я, ради этого учился отлично, был переводчиком за границей у наших, сейчас денег ни у кого не беру, не прошу. Но главное не в этом.

– Извини, ты не сказал, а на кого отец настаивал, чтобы ты учился?

– На юриста, для Дела или бизнеса отца, чтобы банально и скучно прошла жизнь.

– Прости, а мамы у тебя нет?

– Нет, и не будем об этом. Я отцу очень благодарен, что, будучи очень занятым – он отдал меня на воспитание тёте, а она в дирекции одного из музеев, можешь представить мое воспитание…

– На всём красивом. Завидую, по – доброму, как художник. Алёна улыбнулась и опустила вниз глаза, он легонько, за подбородок повернул её лицо к себе:

– Я могу тебя успокоить, художник из меня никогда бы не получился.

– Это не так, рисовать может каждый, как и готовить еду.

– Рисовать может и сможет, но не хочет и не будет. Речь о другом и, я смею надеяться, моё призвание в другом. Мне всё детство, большую часть пришлось сидеть взаперти и я много читал, того не ожидая, как потом выяснилось, я сам развил необычные качества, сначала фото память – могу книгу прочесть за несколько минут и сразу всю перескажу, пригодилось в учёбе и в практике переводов, когда работал заграницей. Я решил пойти дальше и не просто любить фантастику, а уметь фантастические вещи делать, мне повезло, я три года работал в Индии и не сразу, но удалось попасть к удивительному учителю, и мне немногое дано, например, удаётся менять реальность и пространственную связь.

– Нас в кино сейчас не снимают, как – ни будь там, тайком?

Алена, смеясь, сжала обе руки в один кулачок и прижала к груди руки.

– Нет, можешь не иронизировать, а вот поверить придется, это я с похищением создал ситуацию, меня у похитителей нет, но съёмка, как схватили, и т. д. есть.

– Я представляю твоих родных, что они чувствуют.

– Тётя в курсе и меня не выдаст, остальные все слишком заняты, чтобы до меня было дело, а нашей доблестной полиции всё равно каких преступников ловить.

– Но это твоё мнение, а как там на самом деле, ты знать не можешь.

– Знаю, но главное – ты мне поверила. Это ещё не всё. Я смог мысленно путешествовать во времени.

– Это каждый может -закрыл глаза и погнал.

– Теперь и физически получается.

– Прямо сейчас можешь?

– Нет…

– А, значит, нет.

– Этим в шутку нельзя и ради забавы, я это понял на начальном этапе, нельзя просто так взять и уйти, это контролируется.

– Что, заявление с госпошлиной надо?

– Ты закончила смеяться или мне подождать.

– Так что ты хочешь на самом деле, тем более от меня? Я не такой вундеркинд как ты.

– Мы все на земле вундеркинды. Давай полетим вместе. Давно я ищу команду, которую смогу научить. Теперь ты можешь пойти домой и подумать, как забавляться надо мною дальше или принять предложение и начать занятия. День в резерве есть на раздумья.

– Нет, ты больной, точно, вот так всё бросить, а если нас там убьют, в какие времена ты собрался?

– Видишь, как тебе нужен этот день, для размышлений. Ты и хочешь, и не знаешь, как быть, я тебе помогу: сейчас по порядку – неподготовленных туда и не пустят, время 7000 лет назад. Запомни, если всё не бросить, то с каждым годом тяжелее груз забот, который жаль бросать.

– Да однозначно нет, а мама?

– Сначала подготовь, и правду скажи.

– Представляю этот разговор, постой, а ты что-то говорил там за счастье людей и за мир во всём мире, эта лекция как у всех революционеров – психопатов. Ты туда зачем?

– Вот вопрос правильный. Я не психопат и не купленный революционер, развязывать кровавых войн, намерений нет. Я за Правдой в допотопные времена. До Всемирного потопа.

– Ну и зачем тебе это? Войной ты доказывать это никому не будешь, я поняла. Как это может быть применимо здесь – в наше время? Ты отдаёшь себе отчёт? Что это будет? Секта каких – то, я не знаю, староверов что – ли…

Алёна смотрела перед собой и жестикулировала руками, пока говорила, закончив, она посмотрела на него удивлённо и возмущённо одновременно. Он облокотившись на руль и подперев голову смотрел на неё таким взглядом, будто и эти возмущения и другие тоже ему известны.

– А что ты ухмыляешься? Ты парируй.

– А сколько можно?!

Сказал он с таким серьёзным видом, что у Алёны пропало желание на секунды сомневаться. Я ограничен во времени, мне ещё нужен человек. И найти его надо сегодня.

– Весело, Богдан, тоже с улицы, как и я?

– Вот именно просто родные и близкие не подходят, тогда ты слишком связан для объяснений и нет гарантий безопасности.