Андрей Кузьмин - Тропическая территория

«Просто умный и изворотливый шибко, вот и не сидел!»

Вачура и не сопротивлялся такому представлению о себе, потому что в новом сообществе большинство соотечественников считалось лишь с представителями цивилизации, владеющими бандитскими навыками. Пусть это будут хоть недавно освободившиеся сидельцы, хоть высокоранговые менты. Лишь бы стержень внутренний у них был бандитский – беспощадный! А выпячивать напоказ свое бандитское нутро все-таки считалось «стремным». Поэтому мент-бандит занимал наиболее высокую ступень в сложившейся общественной Иерархии…, более высокую, чем отъявленный, награжденный туберкулезом за упорство сиделец. Уважали такого, конечно, сильней, но считались, однозначно, больше, с не нюхавшим сырого карцера ментом, представлявшим гораздо более серьезную опасность. Если простой бандюган мог покалечить, а затем поставить на счетчик, то мент сначала калечил, затем ставил на три счетчика и при получении суммы, эквивалентной двум счетчикам, садил в тюрьму, и, уже там, подразумевая – «ну не зверь же я!» – в знак признательности за спонсорскую помощь пытался представить подопечного к уважаемой в криминальных кругах того времени награде – бактериальному заболеванию – туберкулезу.

Такие взаимоотношения сложились на тот момент в небольших городках и особенно в деревнях.

Порядочные люди Светлогорска все-таки знали, что Вачура нормальный, русский таежник, но большинство населения – это не совсем нормальные, это люди с отравленной природными и промышленными химикатами психикой…, люди, в целях самосохранения вынужденные быстро повзрослеть в густом тумане активно выдыхаемых родителями алкогольных паров, время от времени рассеиваемых частыми молниеподобными разрядами в виде крика «бля буду, сука! Век воли не видать!», автоматически подкрепляемого смачным подзатыльником, напутственно озвучиваемым самым философским среди редких, по-родительски коротких, и по-шахтерски суровых, воспитательных тезисов – «пидором не вырасти, пидорас!»

На синею скалу взбирались двое. Вачура напряг подношенные за последние два дня глаза, и впервые пожалел, что не имел бинокля, издавна считая это техническое приспособление лишней чепухой.

– Иди, глянь!– кивнул он Димке,– Кто это может быть?!

– Кто, кто?!– выпустила изо рта недовольная Димкина гримаса,– Отшельник твой это, и этот…, как там?! Тоже твой…

Вачура изучающе посмотрел на пацана: «На таком расстоянии невозможно узнать людей! Он спросил так – для разговора»

– И этот, Виталя-мент….

– Совета?!– и Вачура сам… еще раз напряг зрение,– Точно, он!

– А я тебе и говорю – Виталя Советский!– Димка почесал нос,– Поехали, Генн, домой?!

Гене стало жалко пацана. Он сам, старый таежник, натерпелся страха и ясно осознавал, что чудом остался жив…, и какого хрена он всматривался в пик горы(?!), какого хрена он все больше и больше утверждался, что останется(!?) Леший с грустью взглянул на пацана, тяжело и шумно вздохнул, смутившись, отвел взгляд в сторону. Еще раз вздохнул, задрав голову вверх – по синему-синему небу двигалась крохотная блестящая точка, испуская позади себя неуклонно расширяющуюся полосу плотного белого-белого пара. Точка двигалась медленно и давно. У черты горизонта плотная струя пара уже смотрелась естественным, удлиненным облаком. Настолько естественным, что, если его обрезать чуть дальше по направлению к порождающей его точке, и мысленно закрасить эту сверкающую алюминием точку…, закрасить одним махом… вместе с подступающим к горизонту отрезком испражненной из этой самой точки струи…, закрасить синим-синим цветом.… И тогда Геннадий Вачура, случайно задрав голову вверх, увидел бы на синем-синем сентябрьском небе не летящий, еще созданный в середине семидесятых ТУ-160, а обыкновенное удлиненное облако, нелепо высунувшееся из-за горизонта. Увидел бы его…, и, если бы не знал, что кто-то закрасил начало, так бы и подумал, что это выплывающее из-за Цинковского хребта обыкновенное сентябрьское облако, а не ……… струя от летящего в стратосфере самолета. Уже более двадцати лет все граждане ГОСУДАРСТВА, якобы «воскресшего ЯСНЫМ ФЕНИКСОМ из когда-то УБИТОЙ ПРОЛЕТАРИЯМИ МОНАРХИИ», торговали купленным за ловко выщипанную из казны ГОРСТКУ нефтедолларов, разностороннего качества ширпотребом… и вот такие вот самолеты, пусть, да же, и СКАЗОЧНО выплывающие из прошлой, экономически губительной для России, а, поэтому, казалось бы, окончательно уничтоженной в современном людском сознании тоталитарной эпохи …, вот такие вот самолеты – действующие – Вачура УЖЕ и представить теперь не мог! Максимум, где бы в последнее время он мечтал встретить такой вот самолет – это самолет – ресторан – «ТУ-160» со звучным названием «Трактиры Маньжурии»! Потому что, куда еще, это неспособное , созданное «никчемными коммунягами» (СМИ Новой России) изделие приспособить?!