Рустам Атаханов - Возрождение. Война параллелей

– Я тоже, но что поделать, скорей всего, тут будут не только блюда из морепродуктов.

– Конечно, а еще тут есть гамбургеры и фри, – съязвил дух, сложив руки на груди и демонстративно отвернув голову.

Ничего не сказав, я взял меню и закрылся им от Имаго, лишь бы не видеть его недовольного лица. Картинки блюд отвлекли меня на какое-то время, но голос официанта прервал недолгую паузу.

– Ты что скучаешь? – звонко спросил парень, обратившись к Имаго.

– Да все нормально, – ответил дух, вопросительно посмотрев на меня.

– День не задался с утра, – невозмутимо сказал я, откладывая меню. – Ты лучше скажи, кроме рыбы, есть что-нибудь еще?

– Да, конечно… – начал официант, но тут же был прерван Имаго.

– А есть гамбургеры? – резко спросил дух, схватив при этом официанта за белоснежный рукав рубашки.

Сделав задумчивое лицо, парень артистично изобразил замешательство, но тут же выдал положительный ответ, вызвав бурю положительных эмоций у Имаго.

– Я знал, я знал! – закричал дух, прищурив от удовольствия глаза.

– Спокойней, – вмешался я.

– Ничего, все нормально. Дети – им можно почти все, по крайней мере, я так воспитываю своих, – улыбнувшись, сказал официант. – Так что будем заказывать, молодой человек?

– Два гамбургера, две картошки фри и колу, – на одном дыхании выдал Имаго, растекаясь в улыбке.

– Все, кроме колы. Мне тот же заказ, и еще давайте свежий салат из овощей.

– Хорошо, это все?

– Да, – уверенно сказал я, подведя черту в нашем выборе.

Взяв меню, официант пошел на кухню оформить наш заказ. Смотря, как он уходит, я поймал себя на мысли: как, у такого молодого парня уже есть дети? И судя по его словам, не один. В свои земные двадцать восемь лет я только начинал думать о семье, но никак не о детях и ответственности, хотя каждому свое. Тем более я уже почти стал отцом, и эта мысль заставила меня по-другому посмотреть на радостное лицо ребенка, сидящего напротив меня. Сейчас я видел в нем не духа, пристрастившегося к алкоголю и сигаретам, а дитя. Плод любви… Но неожиданная отрыжка Имаго камнем разбила хрустальную иллюзию.

– Ожидание и реальность.

– Ну что? Воздух попал, – сказал дух и, пожав плечами, отставил стакан с водой.

– Воздух у него попал. Рассказывай, что ты еще хотел мне поведать о втором духе.

– Хорошо. Во-первых, новые проходы не строились уже многие тысячелетия, и создание сейчас нового как минимум странно. Во-вторых, духи, способные строить их, сгинули, пожелав скрыться в расколах между мирами. И в-третьих, духи, запечатанные в талисманах, утратили способность создавать пространственные коридоры. Напрашивается вопрос, а точнее вопросы. Кто строит и для кого строит?

– Может, для Творца? – неуверенно спросил я. – Его пути неисповедимы – захотел спуститься в Нижний мир в истинном обличье.

– Исключено, – отмахнулся Имаго. – Все проходы были уничтожены им лично после создания принципа семи ступеней.

– Может быть… – начал я.

– А вот и заказ! – радостно сказал официант, раскладывая перед нами еду. – Что-нибудь еще?

– Нет, – сухо ответил я, пристально посмотрев на него.

Уловив мой тон и тяжелый взгляд, парень, как профессионал своего дела, тут же ушел, оставив нас наедине.

– Отличный сервис, – сказал Имаго, разворачивая горячий гамбургер.

– Есть предположения? – спросил я, открывая бутылочку колы для духа и протягивая ему.

– Нет, и вот именно это меня и настораживает, – ответил Имаго. – Но ничего, мы найдем этого незаконного строителя, я тебе обещаю.

Больше смысла обсуждать эту тему не было, и я принялся за еду, последовав примеру духа. Сейчас я был наедине со своими мыслями, которые были похожи на вопросительные знаки, крючками цеплявшие мое сознание. Неизвестность не пугала меня, но загадочный «строитель» точно озадачил. Так как на пороге нового портала можно было увидеть кого угодно, даже темных, но тут принципиально не важно, все это могло обернуться огромной катастрофой. Одна такая червоточина в руках светлых или темных способна изменить ход всего бытия. Понимал ли это другой дух желаний, а главное – осознавал ли всю серьезность происходящего, я точно не знал.

Мы стояли возле огромной стеклянной витрины и смотрели на мужской манекен, облаченный в черный добротный пуховик.

– Жуткая рожа, – поморщившись, сказал Имаго, указывая на кусок пластмассы.

– Согласен, – поддержал его я. – Ненавижу манекены еще с детства. Они словно бездушные тени потустороннего мира. Разведчики, молча изучающие наш мир, готовясь к его захвату.