Поль Монтер - Мельница Ранкура

– Так, стало быть, они действительно искренне любили вас!

– Скорее, опасались за себя, ― хмыкнул Ранкур. ― Ты же знаешь, что грозит тем, кого заподозрят в сделках с нечистью. И ко всему, никто из женщин не решился произвести на свет моё дитя. Бедняжки шли на любые ухищрения, дабы избавиться от младенцев. Выходит, я не смог встретить похожую на мою мать. Скажу откровенно, парень. Я успел привязаться к тебе. Думаю, будь у меня сын, он был бы похож на тебя, не лицом, так норовом.

Эти слова, произнесённые тихим голосом, и искренняя тоска в глубоких глазах старика вызвала у Робера сердечную боль. Он чувствовал, что невольное признание далось старику с трудом и вызвано сильными чувствами. Подросток опустил голову и смущённо пробормотал:

– Можете смеяться надо мной, Симон. Должно быть, то, что скажу, глупо. Но вы спасли мне жизнь и заботитесь, словно родственник. Я могу… могу счесть вас приёмным отцом.

Ранкур не ответил, но глаза его вспыхнули такой благодарной радостью, что любые слова стали бы лишними.

Впрочем, ночь откровений не сделала старика добрым дядюшкой, что умиляется даже оплошкам любимого племянника. Симон не скупился на язвительные намёки и обидные сравнения, когда Робер не проявлял достаточной, по его разумению, ловкости и внимания. Но, возможно, именно такой учитель подходил взбалмошному упрямцу. И к началу лета подросток стал отлично ориентироваться в лесу. Разделывал звериные туши не хуже самого Ранкура и мог с точностью сказать, в каком направлении двинулись лоси. Когда лучше застать врасплох диких уток и как не угодить в волчью яму. А заодно научился ловко владеть кинжалом.

Казалось, такая жизнь пришлась юному графу по душе. Однако его тяготило, что иногда, проснувшись среди ночи, он понимал, что Симона нет в комнате, а выбравшись наружу, убеждался, что и поблизости его тоже нет. И, к своему искреннему удивлению, вернувшись в дом, заставал старика преспокойно спящим на соломенном тюфяке возле лежанки. А когда он наконец решился напрямую расспросить Ранкура, старик, словно прочитав его мысли, внезапно произнёс:

– Бедняжка Роби, эдак ты и вовсе перестанешь спать, карауля меня. Ладно, пойдём, я кое-что тебе покажу. ― С этими словами Симон надавил на выступ возле очага, который подросток привык считать попросту неаккуратной работой, и вдруг очаг со скрипом сдвинулся с места и, выдвинувшись вперёд, открыл взору небольшой квадратный лаз, обшитый деревом. Глаза Робера тотчас вспыхнули. Должно быть, очередная тайна старика, в которую он наконец-то будет посвящён. Симон зажёг факел и начал спускаться. Подросток торопливо поспешил за ним. Ступени ведущей вниз лестницы были выложены камнями и от сырости поросли мхом. Несколько раз Робер поскальзывался и, не схвати старик его за шиворот, парнишка переломал бы себе все кости, кувыркаясь вниз головой. Наконец они оказались в длинном тоннеле. Земляного наката потолка было достаточно, чтобы рослый Ранкур мог спокойно идти в полный рост. Путники прошли около четверти часа, пока сбоку не оказалась ниша. К боязливому разочарованию Робера, в ней стояли грубо сколоченные козлы, на которых покоился простой, ничем не покрытый гроб.

– Вот, Роби. Видишь, я оказался мастером на все руки. Я сам сделал последнее пристанище. ― И заметив, что подросток ничего не понял, вздохнув, пояснил: ― Этот гроб для меня, простофиля ты эдакий. Даже таким, как я, хочется приличного ухода, ― с горькой усмешкой добавил он.

Робер растерялся. Он никак не мог сообразить, надо ли что-то сказать и не будет ли любая фраза глупой и неуместной. И ко всему, ему не слишком приятно было стоять в полумраке подземелья и любоваться на гроб. Подросток переминался с ноги на ногу, так и не придумав повод для смены разговора. Но вдруг сам Ранкур, вздохнув, взял из его рук факел и направился в обратный путь.

– Симон! ― не в силах срыть разочарования, воскликнул Робер. ― Мы же не дошли до конца тоннеля. Неужели вы потратили время только для того, чтобы показать мне своё последние пристанище? Симон, да вы слушаете меня?

– Что ты привязался, Роби? ― раздражённо буркнул старик. ― Чего тебе ещё надо знать?

– Ну, к примеру, я хотел бы знать, куда ведёт подземный ход. И можно ли выбраться наружу с другого конца.

– Можно, ― сухо бросил Ранкур. ― Хотя ты будешь семенить своими маленькими шажками до рассвета.

– Ну и ладно, ― обиженно пробормотал подросток. ― Главное ― понимать, куда приведёт тоннель.