Александр Сороковик - Принцесса со скрипкой

Из-за всех этих волнений и сборов жены в дорогу, ему пришлось выехать не днём в пятницу, а рано утром в субботу.

Июнь – начало лета, месяц жаркий, да ещё на небе ни облачка, так что, пока доехал на электричке, и добрался до домика, от утренней прохлады не осталось и следа. Да ещё и завернул немного в сторону, в местный магазинчик-забегаловку, взял чекушку, распотрошив свою небольшую заначку.

«Хорошо бы, чтоб Мишка один приехал!» – подумал Николай, имея в виду соседа по даче. Тот бывал без жены довольно часто, но объединиться для выпивки всё равно не получалось: Захарьев всегда приезжал с Гелей.

Он спрятал в «холодильник» – специальное ведро на верёвке, опускаемое в прохладный колодец, свои неизменные котлеты, контейнер с кашей и заветную чекушку. Вышел в огород, осмотрел фронт работы. На его счастье, её было не очень много: собрать чуток малины, клубники да черешни, десяток огурчиков – это решено было оставить на завтра, перед отъездом.

А сейчас он немного прополет грядки, днём, в самую жару, поспит, а вечером, по прохладе, польёт, всё что требуется, затем удалится в домик, включит аккумуляторный фонарь-радиоприёмник, и поужинает котлетами под водочку. Скорее всего – один, так как на участке Мишки было тихо: видно, не получилось у них приехать. С соседом справа, отставником Гаврилычем, он не дружил: тот не только не пил водки, но и увлекался сыроедением, мог говорить лишь о пользе такой кормёжки, здоровье, долголетии и прочих неинтересных вещах.

Соседей напротив Захарьевы почти не знали: там изредка приезжала шумная молодёжь, жарила шашлыки, пела под гитару. Иногда бывали какие-то тихие старики, они убирали участок, поливали деревья – огорода там не было – и ни с кем особо не общались.

Николай Васильевич принялся за грядки. Сорняков выросло не очень много, так что вскоре он управился с огурцами и перешёл на помидорные ряды. Работалось как-то легко, свободно. В любой момент можно было передохнуть, а потом взяться за тяпку с новой силой.

Геля не одобряла такой метод. Она, словно заведённая, почти не разгибаясь, рубила сорняки на одной грядке, переходила на другую, выдирала особо зловредные экземпляры руками, наклоняясь ещё ниже. Не любила, когда муж садился «перекурить», ворчала, что отдохнуть можно и в обед, а сейчас надо работать.

Когда он заканчивал третий ряд, ему послышался слабый голос со стороны калитки:

– Молодой человек, а молодой человек! Можно вас?

Обернулся в ту сторону, просто посмотреть, не относя столь легкомысленное обращение к себе. Однако звали именно его. За калиткой маячила фигура девушки или молодой женщины в лёгком цветном сарафане выше колен, синей косынке на светлых волосах. Она махала ему рукой, улыбалась, звала подойти.

Недоумевая, приблизился, неуверенно улыбнулся в ответ.

– Ой, как хорошо, что вы отозвались! Тут как в пустыне, никто не слышит, или вообще, какие-то ужасные типы. Я ваша соседка напротив, меня зовут Эля. Мы тут собрались вечеринку делать, шашлыки там, тортик с чаем. Эти негодяи меня забросили с кучей сумок, газовым баллоном и прочими тяжестями, готовь, говорят, всё, а мы вечером привезём мясо, тортик и прочее. А оно всё такое тяжёлое, противное, как я одна управлюсь?

– А что же они вас одну-то бросили?

– Да ну их всех! Сказали, что следующей электричкой Витька с Танькой приедут, ну, Генка может быть… Я им звонила, звонила, а они, дебилы такие, проспали, а Генка вообще не отвечает! И теперь электричек до вечера не будет, а эти крокодилы привезут мясо и начнут орать, почему ничего не готово, а что я могу сама сделать? Вы не поможете мне затащить всё это в дом и баллон к плите подключить? Пожалуйста!

– Ладно, сейчас сделаем. Инструмент у вас есть? Ну, там ключ разводной, плоскогубцы?

– Ой, да что вы, у нас тут вообще ничего нет, только в машине…

– Ну не страшно, я сейчас принесу, – Николай Васильевич сходил к себе, достал сумку с нехитрым инструментом, заодно сменил драную майку на приличную футболку, всё же неудобно в затрапезном виде приходить. Старые шорты переодевать не стал – всё равно с железом возиться.

Вернулся на соседнюю дачу: у калитки куча сумок и пакетов, красный газовый баллон. Захарьев вспомнил, что утром, когда он только приехал, здесь порыкивал мотором небольшой внедорожник, из тех, что называют паркетными, раздавались голоса.

Они с Элей занесли вначале вещи: в округе полно полубесхозных котов и собак, того и гляди, утащат что-нибудь. Потом взялся за баллон – ловко прикатил его на ребре донышка, придерживая верх и наклоняя, поставил у плиты. Хотел спросить про редуктор, но тут же увидел его на полочке поблизости.