Алекс Голубятников - Жизнь как одна секунда

– Понятно, – сказал Пират. Ему отчего-то стало жаль Валерия. Раньше он легко расставался с ненужными людьми, а тем более с теми, кто представлял хоть малейшую опасность. «Наверное, старею,», – подумал он, но потом как бы невзначай обвел взглядом комнату. Проверил, никто не заметил, вдруг навалившейся на него слабости.

Человек возле камина опять взял в руки бокал.

– Не люблю пить за успех, Хочу выпить за тебя, Пират. Не боишься?

– Настороженно остерегаюсь.

– Молодец, правильно. Хотя, как говорят, ничего не боятся только дураки.

– Мне нет дела до того, кто что говорит.

– Ха-ха. Вот таким ты мне нравишься, Пират. Как в старые добрые времена, – мужчина сделал глоток и опять поставил бокал на столик, – Еще не много усилий, и ты должен выйти из тени. Ты мне нужен чистым и опытным. Я уже приготовил место в своем аппарате. Будешь заниматься легальными делами. Так что напрягись в последний раз. Жду тебя с победой.

– Спасибо, к черту, – ответил Пират, вставая с кресла и застегивая пиджак.

– Если вопросов больше нет… – хозяин дома посмотрел на присутствующих в комнате, те сидели как мумии, – Дай, пожму тебе руку.

Они попрощались. Мужчина провел Пирата к выходу и тот удалился.

«Да, вот это новость, – подумал Пират о Валерии, – Хорошо хоть Быка не заставили убрать, а то я бы вообще расплакался на плече у хозяина».

Машина плавно выехала из ворот и зашелестела по трассе в сторону города. Створки ворот мягко закрылись, и сидевший на крыльце парень наконец-то соизволил перевернуть страницу.

Валерий лежал на расстеленном диване в комнате и пытался заснуть. Завтра, или скажем, уже сегодня произойдет то, к чему они все готовились. Это обстоятельство и радовало и пугало его одновременно. Радовало, что если все пройдет удачно, его отпустят по-тихому, и еще, как говорил Пират, можно будет что-то заработать. Хотя у парня и были по этому поводу сомнения. Он думал, что если бы хотели обмануть, не стали бы ничего обещать, а просто сильнее припугнули и все. Только отпустили бы, вот самое главное, Даже этих чертовых денег не надо. Только бы их больше не видеть, ни Быка, ни Пирата, ни других.

«Отпустят или нет. Не могу же я вечно на них работать. При таком прессинге любой может сорваться, не то что я, – подумал Валерий, – Ты смотри, я начинаю уже спокойно рассуждать, – промелькнуло у него вялое удивление, – Ну, зачем я им нужен? Даже если я после всего пойду в полицию, то кто мне поверит? И чем я докажу свои слова? Ни чем. Значит, я не опасен. Просто выполнил огромную «партизанскую» работу, да еще и бесплатно. Могут отпустить и сказать, чтобы я помалкивал, а то, как говорит Бык, заасфальтируют где-нибудь на краю города. И второй вариант, если я все-таки много знаю, значит, меня надо устранить. В таком случае они сейчас ведут себя правильно. Все улыбаются, а потом хлоп – и нет меня. А это все говорит о том, что они еще не решили, что со мной делать. Интересно, почему меня совсем не пугают такие рассуждения? Ведь решается вопрос моей жизни и смерти. Надо было тогда, в самом начале, когда меня так грубо вербовали, упереться изо всех сил и сказать, что ничего делать не буду. Чтобы они сделали? Ну избили бы сильно или еще что. По крайней мере не влип бы в дерьмо по самую шею. А все потому, что испугался тогда сильно и не смог все проанализировать. Так что, Валерий, не допусти второй ошибки, и как говорит Пират: «Думай и не бойся.»

Он перевернулся на другой бок, спать от таких мыслей совсем не хотелось. Но и чувствовал себя парень вполне прилично без всякого мандража, хотя бойцом себя никогда не считал. На кухне засвистел чайник, это Бык готовил себе чай или кофе. По-видимому, он ждал Пирата, который должен подъехать с последними новостями. Валерий посмотрел на часы, было уже поздно.

«Надо хотя бы немного отдохнуть, чтобы завтра быть свежее, – он опять перевернулся, – Так, что же делать… Что делать? Как быть? Если начать сопротивляться прямо сейчас, накануне операции, то уж наверняка завалят, сто процентов. После будет уже поздно. Значит, на раздумья у меня остался всего один день – завтра, и все. А что я могу сделать? Ничего. Или скажем точнее, сейчас и здесь ничего не могу. Надо придумать что-то по ходу операции. В принципе, на завтра у меня только механическая, уже отрепетированная с Пиратом работа, голова будет свободна. Неужели же я ничего не придумаю? Неужели я тупее, чем эти толстолобые?»