Натали Якобсон - Золотые яблоки желаний

– Зарница, Пичужка, Белянка, Касатка, – фея пропела лишь женские имена. Видно, все кобылы у нее, дамы. Я отнесся к ситуации с юмором. А вот зеленый змей с крыльями, дремавший на крыше кареты, весьма неохотно спорхнул и теперь изумрудным дымком клубился над головой хозяйки.

Неплохо быть тут гостем. Я с радостью осматривал замок, который выглядел весьма богатым, но на душе от чего-то было мрачно.

– А вы случайно не из общины волшебных прях? – задал я вопрос напрямую, заметив золоченое веретено, привязанное к поясу Меллисандры. У шести прях, служивших княжне Одиль, были такие же. Они пряли ими золотые нити, которые тут же принимали любую нужную им форму, без участия в деле ткацкого станка или швейных иголок, создавая причудливые наряды. Поэтому в замке княжны Одиль белошвеек никогда не было, только шесть рыжеволосых прях, которые одевались, как знатные дамы и вели себя так, будто им принадлежал весь мир.

– Я сама по себе. Ни разу за всю вечность не принадлежала ни к каким общинам или семействам, – Меллисандра взяла меня под руку и подтолкнула к лестнице во внутренние покои замка. – Я вообще не пряха. Я фея гороха, если ты заметил.

Вот откуда ее зеленый однотонный наряд. Это я уже понял. И зеленые побеги на стенах замка отсюда же. Ее волшебство оплетало тесным покровом каменную крепость, и гороховые побеги вырастали изо всех щелей. Все стены ими обросли. Признаться, картина была красивой. Яркая зелень, и гороховые стебли. Будь я здесь один, то с радостью собрал бы больше гороха, чем могло уместиться в карманах. Но в присутствии Меллисандры обдирать ее живую изгородь было неудобно.

Внутри замка, правда, тоже рос горох. Он пробивался прямо меж плит в полу. Такое впечатление, что до феи гороха, поселившейся здесь, замок принадлежал кому-то еще. Тому, кто его отстроил, а фея заняла место, прогнав или убив владельца. И теперь всюду проросли ее зеленые стебли, готовые со временем пожрать не причудливую человеческую архитектуру.

После того, как моего отца казнили за измену королю, на руинах моего поместья тоже гнездились феи. Им было весело, хоть я тогда впал в уныние. Не хотелось об этом даже вспоминать.

Хорошо, что красивые гобелены на стенах, изображавшие дам, жар-птиц и единорогов, еще не заросли горохом. Хотя нет, в одной дырочке в гобелене уже пробивался зеленый побег. Листочки почти свились с рваными нитями ткани.

Жаль, что Меллисандра не применяет своих чар, чтобы залатать прореху. Иногда волшебство нужно применять с пользой, а не для забавы. Я тут же забыл про эти мысли, когда увидел в большой зале накрытый стол. Здесь все было подготовлено, как для пира. Ожидалось явно большое торжество. Но где же гости? Где слуги? Слуг-то в замке, где все делается с помощью волшебства, могло и не быть. Но неужели единственным гостем на этом пиршестве буду я? Стол ломился от яств. Чего здесь только не было? И фрукты, и овощные салаты, и пудинги, и пироги. Даже целый зажаренный баран.

– Садись! Не стесняйся! – учтиво пригласила Меллисандра. Она заняла место во главе стола, где и положено сидеть хозяйке дома, раз уж хозяина тут нет. А мне остались все остальные место. Это меня более, чем устраивало. Так я смогу медленно передвигаться по пустым местам ко всем интересующим меня блюдам. Тут и вино, кстати, было, самых разнообразных сортов и выдержек. Вот бы наесться и напиться на неделю вперед. Хорошо бы перед едой прочесть какое-то заклинание, помогающее сохранить ощущение сытости на месяц, но я не помнил ни одного. Иначе читал бы перед каждым приемом пищи, как другие читают молитву. Бродя по дорогам, я сам не знал, когда удастся поесть в следующий раз. Интересно, а Меллисандра не хочет, чтобы я навсегда остался здесь, у нее.

Сама она ела только какие-то зеленые листья, совсем не похожие на листья салата, и даже странные цветы. Еще немного ягод. Вина она вообще не пила.

Я же перепробовал все, до чего смог дотянуться. Кусок оленьего пирога, куриный суп, холодец, жаркое, даже какое-то лакомство с орехами и сливками. Рядом с обычными блюдами попадались и необычные. Пикси, летавшие разноцветным облаком над столом, даже не думали прислуживать, поэтому дотягиваться до всего приходилось самому. Это было непросто. Стол оказался огромным. Или он увеличивался в размерах по мере того, как я пил. Бокал за бокалом. Когда я начинал пить, это обычно затягивалось надолго. Но мое пьянство и неумеренный аппетит госпожу замка не смущали. А вот на разноцветных пикси она недовольно щурилась, будто хотела прихлопнуть их, как насекомых.