Анатолий Баюканский - Застолья со звездами

Не передать словами, что тут поднялось: буря восторга, от которого мы смутились. Люди выбегали на сцену и просто дарили нам цветы, хрустальные вазы, семейные портреты, сувениры от значка до бутылок со «сливовицей», просили пригубить ради вечной дружбы. Ах! Если бы мы только знали, что море сливовицы нас ждёт за воротами стадиона. Долгую жизнь я прожил, но такой почести, такого взрыва добрых чувств никогда прежде не переживал. Мы купались в море любви, доброжелательства. Но это было только начало этого радушия.

После обильного, мягко говоря, обеда в ресторане наша четвёрка в сопровождении тоже порядочно захмелевших руководителей вышла на площадь, которая была запружена людьми, которые терпеливо ожидали конца нашей трапезы. До гостиницы было идти недолго, но мы попали, как теперь говорят, в «людскую пробку». Ни секретарь горкома, ни мэр Мимоня уже не могли регулировать поток обрушившихся на нас знаков внимания. Нас хватали за руки, желая просто прикоснуться, тащили в дома, где на пороге уже стояли женщины в национальных костюмах с подносами, уставленными домашней снедью и, конечно же, угощали всё той же 60-градусной сливовицей. Нас уже раскачивало из стороны в сторону, как на палубе шхуны в штормовую погоду. Мы изо всех сил старались держаться, не «потерять лица», чтобы не грохнуться на землю. Правда, нас крепко поддерживали за руки и плечи местные крепыши-добровольцы. На какое-то мгновение мне показалось, что обе стороны улицы раскачиваются, ноги точно пьяные и, как позже признался мэр города Мимонь, за всю свою историю так не напивался. Эти же слова были занесены в Книгу Почётных гостей, где мы оставили свои автографы. Ранним утром, чтобы проводить нас, вновь, казалось, собрался весь город. Мы ехали на открытом стареньком лимузине, который, как нам сказали, был взят напрокат в салоне антикварных автомобилей, и последнее, что я запомнил, как смуглолицая девчонка на ходу вскочила на подножку и, обхватив меня за шею, крепко поцеловала в губы, а жену, сидевшую напротив, самозабвенно целовал какой-то усач.

И резюме: семь лет продолжалась дружба городов-побратимов Мимоня и Южно-Сахалинска. Она, возможно, продолжалась бы и сейчас, но мир изменился, но таких сердечных встреч и таких пьянок под славянскими звёздами больше не было и вряд ли будет, а жаль.

Мы не думали рассказывать о горьких пьяницах и алкоголиках, — это совсем другая тема, пусть ими занимаются врачи и полиция. Мы хотели познакомить читателей с различными сторонами нашей жизни, в которой, чего греха таить, к понятию «хлеб наш насущный» стоило бы по справедливости отнести и нашу палочку-выручалочку — «сладку водочку, да наливочку». Вряд ли бы мы выжили совсем без них.

Роберт Бёрнс (перевод С.Маршака)

Рождение и смерть, радость и горе, юбилей и неудача, взлёт и падение каждого из нас не обходится без чарки. И во всех перестройках и хлеб, и водка были едва ли не главным нашим оружием. Даже Президенты, вручая награды, поднимают бокал за виновников торжества.

А разве можно забыть потрясение, когда «отец перестройки», недавний комбайнёр, объявил войну пьянству, отнял у многих последнюю радость. И что? Мы помним, сколько людей погибло не в войне со спиртным, а в битве за спиртное. В то время, будучи в Москве, я попытался приобрести бутылку вина в магазине «Тбилиси» в Новых Черёмушках.

Отпускали желанное зелье со двора, и возле чёрного хода бушевала толпа жаждущих. Инвалиды войны потрясали своими «корочками», пытаясь пробиться к прилавку, но их дружно отправляли прочь, как и заплаканных женщин в трауре, пытавшихся по справкам получить водку на поминки. Это было страшное зрелище, и такое происходило по всей стране. А в январе 2010 года активный борец «за трезвый образ жизни» по центральному телевидению советовал зрителям, как очищать от вредных примесей самогонку и, не опуская глаз, рекламировал самогонный аппарат.

Видно так уж исторически сложилось, что суждено нам от рождения и до смерти надеяться на «авось», «небось», да на стопку, не забывая, однако, что «пить надо в меру».

Хотелось бы напомнить строки «Вакхической песни» А. Пушкина: