Марина Лазарева - Летописи Тихого города

– Все нормально? – все-таки решила переспросить Верка. – Ты не будешь скучать?

– Буду, конечно.

Ловко орудуя кочергой, баба Тася уже растапливала камин.

– Ставь воду. Верка, понимаешь, я в таком возрасте, что меня уже трудно чем удивить. И знаешь что? Я буду думать об этом тогда, когда тебя не будет. А уж сейчас позволь мне насладиться оставшимся временем с тобой.

Вот уж поистине мудрая женщина.

Они болтали и болтали, и не заметили, как на землю опустились бархатные сумерки. Баба Тася взяла на себя миссию: придумать, как грамотно сказать Мадам и Дженни про Леди.

Правда, к обоюдному согласию они не пришли. Верка считала, что надо сразу огорошить, а там куда кривая вывезет. А баба Тася думала наоборот: нужно подготовить девочек, сначала намекнуть, что Верка-то собирается уезжать. Дать им привыкнуть к этой мысли. Потом сказать, что далеко уезжает. А уже дальше по обстоятельствам. Если они правильно отреагируют, то открыть им тайну про Тихий город. Только вопрос: а как правильно? Кто ставит эти рамки правильности и неправильности?

Но что-то Верке не нравилось в этом плане. Может, сроки, ведь, по словам бабы Таси, это может занять несколько недель. А может, чувство обманутости, что ли. Она сама не любила, когда так делали. Оттягивали приговор, как она считала.

Верка всегда и всем говорила: лучше горькая правда, чем сладкая ложь.

Но больше всего ее страшило, что они не смогут отпустить ее, как баба Тася. Тогда только убирать кусок памяти, но как она сможет это сделать? Ведь в этом мире у нее нет магии. А Ару, конечно, поможет, но его способностей не всегда хватает на такие сложные заклинания.

Опять выбор.

– Веронесса, – тихий, но настойчивый голос разорвал утреннюю ткань реальности.

Ару сидел и лукаво смотрел на просыпающуюся Веронессу.

Она сначала хотела поворчать на него, но вспомнив, где она, резко вскочила. Голова закружилась, и она бухнулась в кровать.

– Ты что? – нарочито испуганно удивился Ару.

– Да напугал ты меня до чертиков! Кстати, как там поживают мои чертики? Они, наверное, совсем выросли?

Про Веркиных чертиков слагали легенды. Это озорные существа, внешне похожие на кошек, только размером с ладошку. Они безумно любили воду и днем жили в аквариумах или в озерах, а ночью выбирались на сушу и шкодничали. Шерстка у них всегда была мягкая и пушистая, и неважно, в воде они или нет.

Так вот, чертики были домашними животными. Но вот те, кто мог позволить себе их держать, поистине терпеливые люди. А Веркины чертики – их было шесть, три мальчика и три девочки – особенно любили шалить. И хоть забавы были несерьезные, но иногда хотелось догнать их и отшлепать. Они меняли местами вещи, двигали мебель, создавали шум, пели песни тогда, когда другим хочется тишины. Но Верка баловала их своей любовью.

Ару закатил глаза и шумно вздохнул.

– Бедная твоя сестра. Они достали даже ее. А ты ж знаешь, какая терпеливая и добрая Лимонелла.

Ох и правда, досталось же сестрице.

– У меня есть новости. Леди Джемма уговорила Совет Магических Старейшин оставить твоим женщинам память. Иииии… – Ару театрально сделал паузу.

Верка схватила за уши волка и с силой дернула к себе. Но огромный волк даже не шелохнулся. И более того, он любил, когда она так делала.

– Ару! Что еще? Когда я домой вернусь?

– Иииии… – продолжал он умело держать паузу. – И не знаю, чего уж там леди Джемма им пообещала, может, Итра заложила им, они согласились один раз в год отпускать тебя сюда! Вот! Я молодец? – подмигнул волк.

С Леди как будто сняли невыносимые оковы. Так ей стало легко и хорошо.

Но в ту же минуту мысль о том, какую цену за это заплатила ее Босс, пронзила ее.

Почему за ее ошибки платят другие люди?

– Ты, мой хороший, безусловно, умница и молодец.

Верка чмокнула Ару в нос.

– Я сейчас позову Мадам и Дженни и все им расскажу, а потом рванем домой.

– А про меня расскажешь?

– Не только расскажу, а покажу. Только ты им сразу-то голову не забивай своими шутками. Момент, сам понимаешь, ответственный, торжественный.

Верка поставила чайник, и вдруг ей жутко захотелось солнечного кофе. Это напиток с ее родины, который успокаивает и приводит мысли в порядок. А мысли – это маленькие разноцветные вихри. Если не успокоить их, то они могут унести в далекие дали, из которых выбираться долго и нудно.

А потом догнаться ветреным кофе. От одного только полынного запаха хочется расправить крылья и улететь вместе с ветром в незнакомые страны. Глоток такого кофе дает возможность совершать не только невозможное, а даже немыслимое.