Мила Алекс - Зеркала

Ветер шумел и убаюкивал. Мама разговаривала с Мартой, я слышал шелест, но не понимал слов. Сначала я хотел выучить язык ауэрлейнов, а потом передумал. Потому что я здесь не останусь.

Я слушал в телефоне голос Марины, и не понимал ни слова. Я был так счастлив, что снова слышу её! Я не виделся с ней больше месяца. Она что-то спрашивала про квартиру, которая досталась нам в наследство, а я ничего не понимал, только улыбался и поддакивал. Наконец, с трудом собрал мысли и договорился встретиться с ней сегодня вечером.

Мы вернулись в мир людей ночью, вдвоём с мамой. Я пообещал отцу, что каким бы ни было моё окончательное решение, я обязательно сообщу ему лично, то есть по крайне мере ещё один раз вернусь в Аурану и встречусь с ним. Он передал мне моё «зеркало», то, которое было мне дано при рождении. Правда, я не умел им пользоваться, но Китар и Марго заверили, что это не сложно и они быстро меня научат. Марта промолчала, но в моё быстрое обучение явно не верила.

Возвращаясь, мы с мамой снова прошли через мёртвый лес и вошли к нам в квартиру через зеркало с картины. Я остался таким же, каким был, а мама снова стала Таней, и попросила так её называть и не путаться.

В квартире царил идеальный порядок, как будто в наше отсутствие кто-то сделал генеральную уборку. Из маминой «волшебной» комнаты исчезли все «колдовские» атрибуты. Теперь это была обычная комната в обычной квартире. И когда мама всё успевает!

Вернувшись домой, я вспомнил, что пропустил много занятий, мало того, даже не предупредил в институте, что меня не будет. Но мама успокоила меня. Каким-то волшебным образом, я написал заявление на академический отпуск на полгода по семейным обстоятельствам. То есть я могу сдать летнюю сессию экстерном, если у меня хватит знаний и смелости, а в сентябре перейти на следующий курс. Либо в сентябре вернуться на свой третий курс.

Со всеми этими мыслями я ехал на встречу с Мариной, как положено чистый, побритый, хорошо пахнущий и с букетом роз. И, конечно же, подождал и поволновался, девушкам положено опаздывать на свидания.

Как бы ни хороша была Марта, как ни прекрасна Марго, да и другие девушки, которых я встречал в Ауране, Марина осталась любимой и единственной. Я обнимал её, целовал на улице, не обращая ни на кого внимания, и не мог оторваться. Надо было говорить какие-то слова, но слов не было, было только безумное счастье, которое не умещалось во мне и выплескивалось из меня несуразными звуками.

– Мак, ты меня сломаешь!

– Я так давно тебя не видел!

– На нас все смотрят.

– Давай никогда больше не расставаться надолго.

– Это ты уехал, не звонил даже. Только Таня твоя звонила, говорила, что ты занят и связь плохая. Мог бы и написать, в двадцать первом веке живём, если ты забыл.

– Прости меня, я без тебя больше никуда не уеду. Давай вместе поедем куда-нибудь.

– Что там, кстати, с квартирой, рассказывай. Вы все документы оформили, сколько примерно она стоит?

– Что там с квартирой? Какой квартирой? Ты стала ещё красивее.

– Давай посидим где-нибудь, кофе попьём, ты мне всё расскажешь.

– Давай лучше пойдём в кино на последний ряд и будем целоваться.

– Мак, я хочу, чтобы ты рассказал мне про наследство, и ещё я кофе хочу и поесть.

– Бедненькая, ты голодная. Пойдём, я тебя покормлю, выбирай куда.

Я вернулся домой поздно. Сначала мы сидели в кафе. Как я ни пытался уйти от разговора о моём отсутствии, мне всё равно опять пришлось врать. Я напридумывал на ходу, что объявились более близкие родственники, а значит, основные претенденты на квартиру, и нам пришлось уехать ни с чем. Марина очень горячилась, говорила, что зря мы так сразу сдались, надо бороться, подавать в суд, и получить, если не половину, то хотя бы треть наследства. Я придумывал дальше, что Таня будет подавать в суд. Мы вернулись, для того, чтобы посоветоваться с опытными юристами. Если честно, я не понимал, почему Марину так волнует наша несуществующая наследственная квартира. Что такое ей мама рассказала об этой квартире?

Из кафе мы пошли в кино, взяли билеты на ближайший фильм, сидели на последнем ряду и целовались. Я совсем измучился, позвонил ребятам в общежитие и попросил освободить для нас комнату на время. Потом уговаривал Марину поехать туда. Потом, когда мы всё-таки добрались до общежития, выгонял всех из комнаты, которую никто не освободил, и как мог, удерживал Марину, она пыталась уехать, злилась на меня и не хотела ничего слушать. Но, все мучения закончились, мы остались вдвоём. Мы про всё забыли и чувствовали себя уже как дома, но в двенадцатом часу в дверь стали барабанить, пришлось уходить.