Сергей Михайлов - Шестое чувство, или Тайна кузьминского экстрасенса

Просторное помещение в виде цилиндра, увенчанного высоким куполом, представилось моему взору. Часть стены была занята стеллажами с книгами, а слева и справа от стеллажей удачно расположилось десятка два неземных картин, удивительных, чудесных и необычных одновременно. Массивные бархатные портьеры скрывали значительную часть стены и придавали комнате респектабельный вид. Помещение заливал мягкий голубоватый свет, нежные, чуть слышные звуки, напоминающие музыку и навевающие сон, таяли в воздухе. Мебели почти не было, лишь несколько глубоких кресел да небольшой журнальный столик под изящным торшером – вот и вся нехитрая обстановка этого странного помещения.

В одном из кресел сидел командир звездолёта и лениво перебрасывал большие листы какого-то красочного, со вкусом иллюстрированного журнала.

– Добро пожаловать на наш звездолёт! – отложив журнал в сторону, сказал он и приветливо улыбнулся. – Чувствуйте себя здесь как дома.

– Хорош дом! – проворчал я в ответ. Чувство глубокой обиды не проходило.

И тут меня прорвало.

– Вы террорист! – завизжал я фальцетом, гневно вращая глазами. – Вы мафиози! Такие, как вы, убили Альдо Море и Улофа Пальме! А Кеннеди? Зачем вы убили Кеннеди? Он вам что – дорогу перешёл?

Далее я понёс такую чепуху, что всякий нормальный человек не выдержал бы и минуты, но командир звездолёта был исключительно гостеприимным хозяином: он терпеливо слушал и лишь вежливо улыбался.

Выговорившись, я тяжело рухнул в кресло и вытер со лба пот.

Командир встал, подошёл к стене и раздвинут портьеры.

– А теперь, любезнейший Николай Николаевич, соблаговолите взглянуть сюда.

Портьера скрывала средних размеров окно, или, как говорят в таких случаях, иллюминатор. За толстыми стёклами царила чёрная пустота бездонной ночи со светящимся голубым шаром посредине.

– Что это? – почему-то шёпотом спросил я, смутно подозревая истину.

– Это ваша Земля, – как бы невзначай ответил командир, снова берясь за журнал.

Я бросился к окну. Передо мной действительно была Земля. И хотя я никогда не видел её вот так, сразу, всю целиком, я её узнал. И узнал бы, наверное, среди тысяч других таких же шариков, узнал бы тотчас, и не глазами, а сердцем. Потому что в этот миг я понял, что какая-то невидимая нить, связывающая меня с чем-то очень родным и дорогим, натянулась и вот-вот оборвётся… Голубой шар заметно уменьшался в размерах.

«Значит, это правда!..»

– Конечно, правда! – подхватил мою мысль командир. – Теперь вы, Николай Николаевич, надеюсь, поняли, что никакие мы не террористы…

– Самые настоящие террористы! – перебил я его – Вы космические террористы! Вы похищаете людей и продаёте их в рабство на соседние планеты. Уж не на Марс ли вы меня везёте, чёрт побери?..

– Марс уже позади. Смотрите, да и вся ваша Солнечная система давно растаяла в бесконечности… Послушайте, Николай Николаевич, давайте поговорим серьёзно. – Тон командира стал суровым и решительным. – Наша встреча не случайна. Я прилетел именно за вами и именно вас я должен доставить на нашу планету. Таков приказ. Но, как я теперь убедился, своё согласие на этот полёт я дал слишком поспешно. Не думал, что мне придётся вступать в конфликт с совестью, а совесть моя на вашей стороне, хотя разум не в состоянии понять, почему вы противитесь столь редкой и, пожалуй, единственной в вашей жизни возможности посетить чужую планету. Ну да Бог с ней, с возможностью. Уговаривать я вас больше не буду, потому что это бессмысленно. Ваши доводы меня не убедили и не убедят, так же как и мои вас. Давайте останемся каждый при своём мнении, тем более что не они сейчас руководят нашими действиями. Наши судьбы вершит Совет, его сила и мысль движут этим звездолётом, а я всего лишь исполнитель его воли. Приказ должен быть выполнен. Во что бы то ни стало. Я человек долга. Простите меня.

Последние слова прозвучали отрывисто и глухо. Командир звездолёта тяжело поднялся с кресла и подошёл к иллюминатору.

– Я ведь звёздный разведчик, а не боевик из группы захвата, – произнёс он тихим, печальным голосом, глядя в бездонную тьму. – Нет, больше на подобные авантюры я своего согласия не дам. Хватит! Третья сотня на исходе… – Он обернулся и вплотную подошёл ко мне. – Не так я представлял себе нашу встречу, любезный мой друг, совсем не так. Не думал я, что придётся увозить вас силой. Что ж, такова судьба… Ещё раз простите меня.

Я смутился. Мне стало искренне жаль его.