Аркадий Марьин - Беспризорники

После этого заехал на своей старенькой «шестёрке» на рынок. Купил ведро картошки, пакет моркови, три золотистых луковицы и речного карпа средних размеров. Пригрезилось Артемию ещё с самого утра, что непременно нужно приготовить на дневную трапезу карпа в печке, завёрнутого в фольгу. А гарниром к нему добавить варёной картошки, моркови и свежего репчатого лучку. Такими тоненькими колечками, что напоминают собой на поднятой вилке прозрачные и невесомые нимбы ангелов.

С такими приятными мыслями, уложив покупки в багажник, Артемий ехал в машине, глядя через лобовое стекло на осеннюю улицу и, чуть прищурившись, улыбался в свою седую, пышную бороду.

Ноябрь привёл с собой зиму. Но природа всё ещё противилась. Земля никак не хотела остывать, плавя на своей поверхности то просыпавшуюся ледяную крупу, то мелкие, робкие снежинки, падающие с холодного, пасмурного неба. Ночью появлялись едва тронувшиеся льдом лужицы, а утром машины оставляли за собой тёмные следы протекторов, словно ледяные борозды на заиндевевшей поселковой дороге.

Сейчас, днём, из-за туч выглянуло солнышко. Отец Артемий любовался такой прекрасной осенней погодой. Сердце радовалось, душа пела. А желудок предвкушал скорое гастрономическое празднество.

– Аллилуйя, – произнёс Артемий, продолжая вести машину под звук урчащего мотора «шестёрки».

Радиомагнитола в машине, конечно, была. Но священник не имел пристрастия или привычки слушать мирскую музыку. А новости, как это ни странно, его не интересовали. И очень давно.

Минут через пятнадцать машина была припаркована во дворе, пакеты занесены в дом. Не успел Артемий выложить все купленные продукты на кухонный стол, как на письменном столе в центральной комнате зазвонил стационарный телефон.

Оставив всё как есть, Артемий поспешил в комнату, вытирая на ходу руки об прихваченное с рукомойника полотенце.

«Только б в церкви всё в порядке. Или Клавдии скучно стало, или свечкам цену позабыла. Может, так, что-то по пустякам?» – перебирал он в уме причины звонка, поднимая трубку.

– Да, слушаю, протоиерей Артемий.

В трубке послышалось чьё-то сопение.

– Алло?

Наконец, чей-то хрипловатый голос неожиданно произнёс:

– Это священник?

Артемия на секунду взяла оторопь, но он всё же ответил:

– Да, конечно. Настоятель храма, протоиерей Артемий. Слушаю.

Хриплый голос заговорил снова.

– Мне очень нужно с тобой встретиться. Для меня это очень важно, а ты и твоя церковь в накладе не останетесь. Я в состоянии много тебе и твоей церкви…

Возникла пауза. Собеседник явно не мог подобрать нужного слова.

– Не могу вспомнить, как точно… Дать… Принести… Могу много выделить…

– Пожертвовать, – подсказал Артемий.

– Да, точно, – в то же мгновение согласился голос. – Много могу.

Такое лестное предложение, полученное в предобеденное время, Артемий воспринял крайне спокойно. Действительно, радоваться было пока совершенно нечему. Что это за человек? Кто он, откуда?

Разумеется, церковь Христова в любые времена была рада любым пожертвованиям, – «Да не оскудеет рука дающего!». Но пока это был всего лишь голос в телефонной трубке. И так же было понятно, что свою помощь он готов обменять на личную встречу. Или Артемий не совсем правильно его понял?

– Приходи завтра в церковь, там и поговорим, – по-доброму произнёс в трубку священник.

– Мне нужно сегодня, – с лёгким напором донеслось в ответ.

– Сегодня в церкви выходной день. Службы нет. Да мне и своими, домашними делами…

Голос резко оборвал его объяснения, спутав мысли о лежащей на кухонном столе рыбе.

– Это дело очень срочное! Я тебе расскажу, и ты поймёшь, что я не хочу обмануть! Прояви ко мне состраздание!

– Сострадание? – не вынес Артемий коверканья слова и поправил собеседника.

А сам в ту же секунду подумал: «Русский ли он вообще, тот, который сейчас со мной говорит? Что же ему от меня нужно?». Но вслух произносить свои мысли не стал.

– Да, да! Сострадание! Правильно ты сказал, – обрадовался хриплый голос, выдавая какие-то наивные, детские интонации.

– Так, я ведь дома не принимаю, – посерьёзнел Артемий, – я ведь не частный терапевт. Конечно, если крайний, совершенно безвыходный случай…

– Крайний! Безвыходный! – тут же начал твердить голос. – Я всё объясню! Очень надо! Пожертвую много! Не обман!

– С кем я разговариваю? Как зовут-то тебя? – поинтересовался Артемий, останавливая поток уверений.

На другом конце провода воцарилось молчание. Это было достаточно странно. Неужели человек не знает или забыл своё имя?