Антон Дворченко - Будь дождем, будь ветром…

Николай поднялся на ноги, как мог отряхнулся и начал подниматься по лестнице.

Воскресенье, 1:00, 41 час до конца отсчета

Квартира Николая

Ольга проснулась, словно от толчка. Снился какой-то липкий, жуткий нескончаемый кошмар, который никак не хотел уходить. Она дотянулась до мобильника, проверила сообщения. Реклама, бессмысленная болтовня подружек…

Больше ничего.

В который раз Ольга едва подавила желание наплевав на полученные инструкции, позвонить самой, но пока что здравый рассудок одерживал верх над эмоциями. Только вот холодной иглой засело в сердце предчувствие беды, а отмахнуться от него, стараться мыслить позитивно, становилось все труднее.

В пустой квартире было тихо-тихо… Если замереть в кровати и не двигаться, легко могло показаться, что тут давно никто не живет.

Немного пахло пылью, из кухни доносился слабый аромат трав, пряностей, да из коридора еле уловимо тянуло густым запахом машинного масла. Это вносили свою лепту новый замок на двери и отвертка, оставленная в коридоре.

Сперва Ольга не обратила на нее внимания, а теперь рука не поднималась положить испачканный инструмент на место. Словно этот брошенный второпях предмет оставался единственным доказательством того, что самый лучший человек на свете был здесь. Разговаривал, улыбался…

Существовал.

И, если отвертку убрать… Дальше думать не хотелось.

Да что за глупости лезут в голову, в самом деле! Надо сделать себе какой-нибудь успокаивающий чай повкуснее, заснуть. Утром от грустных мыслей не останется и следа.

Вылезать из постели не хотелось. Ничего не хотелось, кроме желания получить на телефон короткое сообщение о том, что все в порядке.

Ольга заставила себя дойти до кухни, взяться за чайник.

В мойке немым укором лежала чашка с остатками снотворного, из которой пил муж. Прикасаться к ней не было сил.

Не сейчас.

Настроение испортилось окончательно. Впервые мелькнула предательская мысль, что может быть, зря она ввязалась во все это.

С грохотом поставив чайник на место, Ольга вернулась под одеяло.

Полная мрачных предчувствий, она пролежала без сна почти до самого утра.

Воскресенье, 10:00, 32 часа до конца отсчета

Квартира Линды

На этот раз пробуждение было не в пример приятнее. Диван мог быть, конечно, помягче, подлиннее, но тут уж не до жиру…

Николай сладко потянулся, на мгновение забыв о нависшей угрозе. Скорее всего в следующий раз отдохнуть получится нескоро, а сил понадобится много.

Судя по звукам, пробивающимся сквозь закрытую дверь, по дразнящему запаху кофе, Линда уже проснулась и хлопочет на кухне.

Вчера все прошло гораздо легче, чем можно было ожидать. Для девушки поздний визит оказался полной неожиданностью, но неожиданностью приятной. Женская интуиция подсказала Линде, что со стервой-разлучницей Николай явно не в ладах и вот он, второй шанс, который нельзя упускать.

Взглянув на едва стоящего на ногах мужчину, девушка здраво рассудила, что с расспросами лучше подождать. Порхая по комнате, она мигом постелила ему на видавшем виды диване. Сказать по правде, у Николая была возможность устроиться в кровати самой Линды, но это было бы уже полным свинством с его стороны. Он не отказался – просто сделал вид, что не понял очевидных намеков.

__________

Отдых пошел на пользу, хотя синяки с ушибами, полученные от громил Барса, болели немилосердно. Николай еле-еле заставил себя подняться на ноги. Теперь умыться, перекусить и составить план действий – пора приниматься за работу.

Когда он зашел на кухню, на столе был не просто королевский завтрак. Николаю показалось, что Линда хотела наверстать все приемы пищи, пропущенные с момента расставания. Слова были бессильны. Он смог только слабо выдавить:

– Спасибо. И за ночлег, и за… это все…

– Не за что.

– Ты что, совсем не обиделась?

– Не очень. Я знала, что ты рано или поздно вернешься. Когда ты ушел тогда, у меня все пошло наперекосяк. Сперва на работе сократили, а через несколько месяцев я осталась сиротой.

На глаза Линды против воли навернулись слезы.

Николай растерялся, попытался неуклюже успокоить:

– Ну, не плачь… Сирота – это маленький ребенок, а ты уже взрослая. Взрослому легче.

– Неправда. Не имеет значения, сколько тебе лет. – Линда всхлипнула, потом долго сдерживаемые слова и чувства хлынули потоком. – Пока живы родители, они до последнего вздоха защищают тебя. Заслоняют от темной ледяной пропасти. Ты видишь родные лица, думаешь: мой черед еще нескоро, где-то далеко-далеко. Потом они уходят, а ты остаешься один на один с надвигающейся смертью. Оказывается, она гораздо ближе, чем ты думаешь и больше некому тебя защитить… Я целыми днями не выходила из дома, все перебирала в памяти то светлое, что у меня было, чтобы вернуть желание жить дальше. И знаешь, что я поняла?