Айрин Бран - Золотой тотем

Повернув в очередной раз по узкому каменному проходу, который образовало русло каньона, они вырвались в широкую, почти бескрайнюю долину, напоминающую зеленое море. Деревья буквально сплетались кронами как бархатный зеленый плащ, заботливо накинутый на плечи кому-то из богинь. Яркими каплями на общем зеленом поле сияли цветы, источавшие удушающе-сладкий аромат, который буквально окутывал их, был осязаемым. Лучи рассветного солнца скользили по нежно-зеленой листве деревьев, наполняя их своим еще неярким светом, придавая сходство с лучшими изумрудами, что лежат в шкатулке вместе с бирюзой, сапфирами, рубинами, топазами, аквамаринами, аметистами и еще несчетным числом камней разных цветов. И вот в этой удивительной долине и находился незаметный с тропы город эльфов Муниртэр. Он напоминал дорогой сервиз из лучшего фарфора, что светится в лучах солнца и ставится на стол лишь по самым торжественным случаям. Молочно-белые стены домов, прильнувших к древесным стволам и казавшихся честью самих деревьев, просвечивали, впитывая в себя розовое золото солнечного света. С ним перекликалась синяя и зеленая отделка, что украшала наличники окон и дверей.

Жители Муниртэра заинтересованно разглядывали трех чужаков, ехавших по улицам их тихого, скрытого листвой города. Впрочем, разглядев Сумеречного стрелка и мага-полуэльфа, они быстро теряли к ним интерес, а вот Сарина вызывала у них неподдельное любопытство. Лошади уверенно прошли по широкой центральной улице и остановились перед ажурной и как будто невесомой лестницей, в первые мгновения она показалась Сарине сплетенной из аквамарина и малахита, но потом девушка поняла, что это ошибка. Тем временем Мангриэль спешился, бросил повод невысокому мальчику с рыжими вихрами и, не обращая внимания на собравшихся зевак, направился к лестнице. МакАртур, Санкриэль и Сарина последовали его примеру, только шаги их были не столь легки, как у эльфа. Усталость дивила на их плечи, пригибая к земле, но они не поддавались, следуя по пятам за Мангриэлем. Тот, поднявшись по лестнице, остановился на пороге, словно собираясь с силами и мыслями, но в следующее мгновение снял с головы шлем и шагнул внутрь здания.

Общий зал Муниртэра поразил Сарину в самое сердце. Сказать, что он был прекрасен, значит не сказать почти ничего. Общий зал был великолепен. Его крыша, созданная из огромных пластин горного хрусталя, превращала солнечные лучи в миллионы разноцветных бликов, раскрашивающих все внутреннее убранство в сотни цветов и оттенков. Эти блики скользили по идеально белым стенам, теряясь в четких гранях красивой резьбы, которая украшала все полотно стен. От этого узоры играли невероятными красками, оживая. Вдоль стен располагались двадцать четыре стула с высокими резными спинками, на которых сидели пожилые эльфы, облаченные в красивые долгополые одеяния, а на их головах тускло мерцали золотые обручи тонкой работы. Их взоры буквально впились в прибывших, следя за каждым их шагом.

Мангриэль не обратил на это внимания, он уверенно прошел через зал и остановился перед небольшим помостом, на котором был установлен трон из того же горного хрусталя, что и крыша зала. Эльфийская магия позволила создать его из бесформенной глыбы прозрачного кристалла. Теперь это был массивный, величественный и вместе с тем изящный и ажурный трон правителя эльфов, которого те называли лориндин. Сам лориндин величественной статуей восседал на этом не особо удобном сидении. Разноцветные пятна солнечного света, преломленного горным хрусталем, скользили по его золотым одеяниям, отражались от золотой же короны, украшенной крупными топазами, отчего при взгляде на него слезились глаза. Сарина даже зажмурилась на мгновение, но тут же распахнула их, боясь заснуть прямо посреди этого импровизированного тронного зала.

– Мой повелитель, дозвольте мне обратиться к вам с важными новостями, – голос Мангриэля весенним громом прозвучал под сводами Общего зала.

Его взгляд внимательно смотрел на человека, сидевшего на обычном стуле рядом с помостом. Он прекрасно знал его, но не понимал, что тому потребовалось в Муниртэре. Ранее люди не смели пересекать границы эльфийских городов, опасаясь защищающей их мощной магии. Раньше все переговоры лориндин вел на специальных сборах, где все вожди краснокожих могли решить с ним терзавшие их вопросы. Такие советы проводились за границами городов. Долины расцветали тысячами цветов вигвамов и шатров, простые люди веселились и пировали, а их правители решали важные вопросы. Каждый вождь племени индейцев мог созвать такой совет, потому Мангриэль не понимал, что этому индейцу понадобилось в малой столице его народа и главное, почему он смеет сидеть рядом с правителем Перворожденных, кому этот мир принадлежал задолго до того, как эти маложивущие существа пришли в него.